>>>Первое появление.

Даниил Данковский, бакалавр медицинских наук, почтенный человек и уважаемый учёный, широко известная в узких кругах фигура, жрал пыль возле гигантской железнодорожной станции. Вид её непрезентабельный и гнетущий являл собой неблагоприятное первое впечатление об этом местечке. Абсолютная архаичность наблюдалась и в поезде, в котором столичный доктор прибыл в эту провинцию. Выспаться в поезде ему не удалось, и под глазами светила науки уже предательски наливались цветом тёмные круги.
Сойдя с поезда, Данковский сверился с присланной ему неделей раньше бумагой: район Кожвенный, север Земли. Что такое Земля, бакалавр понятия не имел, однако здраво рассудил, что дорогу лучше спросить у местных, нежели...
Даниил бросил взгляд на мрачного степняка, управлявшего поездом. Было в нём что-то отталкивающее и...
"...нечеловеческое"- подсказал сам себе бакалавр. И вправду, что-то химерическое было в этом мрачном шофёре.
Но химеры Данковского не увлекали. Более всего его интересовал сейчас приём, который в общем-то было бы неплохо ему оказать.
подняв воротник плаща, Даниил покрепче сжал саквояж и двинулся в сторону города.

>>>Дом Петра Стаматина

"Что вообще может быть внизу? Вода, проход в бойни... Одна из тайн этого города, связанная например с Суок. Главное, случайно не откопать каких-нибудь проверяющих из столицы, хехе".
Вокруг дышала степь. Благоухая травами она усыпляла, как Влада, так и Одного из бывшего местного разбойника. Зато мясники чувствовали себя, как рыба в воде...
Процессия прошла мимо заводских строений...
"И ведь никто из них не знает, что находится в самом дальнем корпусе. А ведь скоро на это будет претендовать его сын... о, да"
...по железнодорожному мост, через склады и наконец вышла к Станции.
- Нам надо обогнуть станцию. Там я и живу.
Один из мясников что-то пробормотал. Была это человеческая речь, лишь искажённая, или это была сказано на иных языках - Влад не разобрал. Лишь пожал плечами и двинулся по направлению к дому
>>>Жилище Младшего Влада

>>> "Стержень". Катерина Сабурова

Клара подходила к станции. Сие громоздкое сооружение внушало некоторое недоверие, казалось, что из-за угла вот-вот выскочит... что-нибудь не очень хорошее. Постепенно усидивался запах твири. О, этот запах! С непривычки Кларе было тяжело дышать. Худенькой тенью девочка обогнула здание.
Степь... Казалось, что она не имеет начала и конца. Вокруг сплошная степь...
Вот видны ориентиры в виде железнодорожных путей. Вагоны вдалеке... Несколько крупных валунов.
"Люди!!! Где вы?!"
Сейчас нужно было во что бы то ни стало найти раненных и излечить. И очень важно было не напортачить. Тогда ее признают.
Клара двигалась медленно, с опаской, то и дело оборачиваясь на город.
Она не заблудится, конечно. Она это знала, но все равно было немного не по себе от обилия открытого пространства.
"Что это шуршит вон у того валуна?"
Клара остановилась и принялась вглядываться в окружающее ее пространство.

Девочка встала как вкопанная. Перед ней стоял мальчишка, судя по всему, не намного младше ее самой. А голова у него была собачья... Не по-настоящему, конечно, но очень уж правдоподобно.
"Ноткин? Какой Ноткин? Бедненький... Как он напуган! Да еще, кажется и ранен... У кого же рука только поднялась?"
Клара твердо решила не удивляться тому, что мальчишка ее знает. И все же внутренне замешательство немного не давало покоя.
- Нет, не от него. А кто это?
Клара сделала несколько шагов по направлению к мальчику. Теперь было уже ясно, что что-то здесь не так.
- Тебя кто-то обидел?
Всем своим видом Клара являла образец добра и сочувствия. Она подошла еще ближе. Девочка слегка дрожала не то от холода, не то от волнения.
- Как же так? Почему?
Клара неотрывно смотрела прямо на мальчика.

"Я была вчера на складах? Я играла с двудушниками? Ничего не понимаю... Неужто сестрица позабавилась?"
Это было очень странно... Парнишка говорил, что она вчера была на складах, а она не помнит... Она вовсе "вчера" не помнит. А сегодня очнулась в... могиле. Куда же только память подевалась? Или и вправду была у нее сестра близняшка?
"Поживем - увидим."
- Порошочек, говоришь? А что за порошочек такой... волшебный?
Клара остановилась достаточно близко от мальчика, но и на достаточном расстоянии, чтобы лишний раз его не нервировать.
Загадочный порошочек интриговал. Интересно становилось, неужели он такой ценный.
- А что еще за Потрошитель? - девочка все еще пребывала в легком недоумении, - Я его знаю? - второй вопрос для верности.
Нужно же как-то уже приспосабливаться к своей новой жизни. К своей роли.
Когда мальчик задрал рубашку, Клара чуть не ахнула. Ох, и исполосовал его этот Потрошитель, будь он неладен. Неужто так можно? На ребенка! Да не может быть, что бы было за что. Хотя, темнит парнишка, точно темнит что-то. Недоговаривает. Помочь?
- Бедный... Что же ты такого натворил? Жалко мне тебя... - Клара и вправду смотрела ему в глаза сочувственно и понимающе.
Она сделала еще шаг вперед.

Клара склонила голову на бок и внимательно слушала. Авось пригодится. Сейчас любая информация была чрезвычайно полезна. Никогда ведь не знаешь, где споткнешься и что потом понадобится, чтобы подняться.
- Может, и пригодится... Только не хорошо как-то... Предавать... Да и у своих без спроса брать тоже.
Девочка немного задумалась, приняла из рук мальчика коробочку и внимательно рассмотрела ее. Коробочка была красивая, интересная такая, а внутри что-то тихо пересыпалось. Вот он, тот самый порошочек.
- Ну да не мне тебя судить, - еще кивнула для пущей убедительности.
"Что же мне с тобой делать то?"
- А что совсем порешил Потрошитель этот? Неужто никого не осталось?
Клара закусила губу. Так просто, от интереса.
Мальчик явно надеялся, что она избавит его от страданий. Правильно надеялся. Она, конечно, все сделает. Не просто так, конечно. Пока не просто так.
- Ну а что же мне с тобой еще делать?- ласково улыбнулась Клара, - Помогу, коль засвидетествуешь... Ну как, а?
Девочка протянула руки к мальчишке, но пока еще немного медлила. Вот он ответит, пообещает засвидетельствовать чудо и направит Клара на него силу, прикоснется к нему своими волшебными ручками.

Что-то пошло не так. Клара делала все так, как делала всегда. Но стоило ей прикоснуться к мальчику, как тот умер. Пролилась кровь. Кровь ребенка. Которому она хотела помочь. Этого не должно было произойти ни в коем случае. Но...
- Нет! Что же это... Как? Я... Я его убила? - Клара с ужасом смотрела на свои руки, измазанные кровью.
Исцеления не произошло. Он погиб... Погиб по ее вине.
"Не может быть... Не может быть... Не может... Нет. Так не должно быть! Этого не должно было произойти. Я убила его! Я... убила... Кто я? Где найти ответы? Как мне доказать, что я хорошая? Я уже сама в это не вполне верю... Я теперь убийца. Что же теперь делать? Как быть?"
Клара присела на корточки и закрыла лицо руками. Она была все в крови. Девочку била крупная дрожь. Она рухнула на колени и так и стояла над трупом.
Постепенно к Самозванке стало возвращаться самообладание и ясность мыслей. Остался же после встречи с таинственным Потрошителем выживший...
"Что он говорил? Выживший уполз... в Землю! Да! Найти... Я должна его найти! Двух промашек быть не должно." - Клара вскочила на ноги.
Нужно было действовать.
"Куда мог направиться в Земле тяжело раненный? Куда, как не к Ласке? Она, наверное, должна что-то знать. К Ласке... Нужно идти к Ласке. Это точно."
Клара неуверенно пошла в сторону кладбища. С каждым шагом девочка двигалась все быстрее и быстрее. Прочь. Прочь от трупа, прочь с места... преступления.
Она должна сегодня показать чудо исцеления. Иначе, все было зря.

>>> Кладбище

Отредактировано Самозванка (2011-09-25 21:52:31)

>>> Студия Стаматиных

Скорее, скорее отсюда! Прочь, прочь, потерпеть две ночи, и возлюбленная Столица примет беглецов в тёплые материнские объятия. Всё вернётся на круги своя.
Мысленно Даниил был уже на знакомых изогнутых причудливыми змеями улицах, уже вернулся в свою квартиру под крышей, к своим книгам и записям, к верным друзьям и подругам, к совершенно бесполезному коту и к лаборатории, от которой не оставили камня на камне. Он терял ощущение реальности и бежал по мостовой степного городка точно по камням Столицы.
Громадина железнодорожной станции выплыла из тумана, заняв разом полнеба. Даниил увереннее перехватил саквояж. открывалось второе дыхание, как у бегуна на финишной прямой. Времени ещё оставалось предостаточно, но вдруг Андрей был уже там и нуждался в помощи.
Однако ещё издалека Даниил сумел разглядеть силуэты, которые никак не могли принадлежать старшему Стаматину. Поезд, как ему полагается, стоял готовый в любую минуту рвануть вдаль, почти через всю страну. Только вот вокруг сновало подозрительно много людей - рослых, плечистых, крепких молодцев, явно не просто так собравшихся у подножия станции попеть песни и угоститься травяной настоечкой.
Даниил замедлил шаг, но разум пока отказывался давать рациональное объяснение происходящему, только внутренний голос отчаянно кричал, что что-то не так. Ноги сами несли Бакалавра дальше.
- Простите... Извините!
Данковский обратился к одному из окруживших состав людей - который был поближе и, кажется, ничем особенно не был занят. По комплекции он превосходил Бакалавра... раза в три.
- Ещё раз извините за беспокойство, - даже обмерев от страха под хмурым взглядом из-под бровей, Даниил не начал мямлить, - Регулярный поезд ведь ещё не отходит?.. Что-то произошло?..
В висках стучало только одно: теперь вчетвером им не уехать. Кто-то прознал об их планах или же самостоятельно пришёл к тому же решению, что Данковский с товарищами. Признаться, в таком обществе возвращаться домой не слишком хотелось.
И где же Андрей?

- Но... как же так? Как это возможно? - от растерянности Даниил даже не сразу понял, что сейчас следует замолчать и не лезть на рожон. Мужик, хоть и не стремился тут же дать столичной знаменитости здорового пинка, вполне мог объяснить Даниилу куда более популярно, почему находиться здесь не стоит.
- Кто-кто приказал? Сабуров? Милейший, я признаю всецело власть коменданта, но при всём моём уважении, не указывайте мне направление...
Только Данковский стал понемногу понимать, о чём говорит и с кем, и ещё - чем это может обернуться для норовистого хлыща, только хотел уже замолчать, только почувствовал страх за себя, (при виде пудовых кулаков трудно было долго сохранять самообладание) как само мироздание тонко намекнуло ему, что не стоит спешить.
В самом деле, для разговоров иногда времени чрезвычайно жалко, особенно когда не терпят отлагательств другие невероятно важные дела. Поэтому хорошо, когда на время беседы всё немного замедляется, давая время вникнуть в суть чужих слов, да и обдумать свои получше.
Даже дружинник, повернувшийся было к Бакалавру, чтобы растолковать ему, кто здесь власть имеет и может полноправно осадить зарвавшегося юнца, терпеливо и спокойно ожидая, пока закончит говорить клювоголовый. Откуда взялась здесь эта птица дивная и кто скрывается под птичьей маской, Данковский не имел ни малейшего представления. Но почему-то удивлён неожиданному собеседнику не был. Напротив, его появление было настолько закономерно и ожидаемо, будто Даниил не раз встречал уже таких ряженых.
Выслушал речь Исполнителя он спокойно, вдумчиво, без лишних эмоций, которые обычно сопровождали разговоры с кем-то другим. Через уши Даниила всё, что говорил клювоголовый, записывалось на подкорке и шло дальше - на какой-то уровень подсознания, самому Данковскому недоступный. Может быть, даже к лучшему, что сам Даниил не мог понять сейчас, как именно происходило у него усваивание информации, которую учтиво предоставил Исполнитель. Хорошо бы, запомненное почаще приходило на помощь в те моменты, когда Даниилу отказывал здравый смысл или простые инстинкты самосохранения.
Хоть Бакалавр и не верил в такие вещи, но иногда лучше было отдаться на волю интуиции и последовать тем невидимым рукам, которые вели его туда, куда считали нужным. Вырваться из них и доказать свою состоятельность Даниилу ещё только предстояло, и вряд ли случиться это должно было скоро.
Выслушав всё сказанное Исполнителем и прекратив гипнотизировать непонимающим взглядом секретную нотацию, Данковский перевёл взгляд на усатого дружинника. Тот тоже видел ряженого, но перебивать его не смел. Сомнительно, чтобы он вообще слышал то же самое, что Данковский. А тот к словам нежданного благодетеля прислушался и пыл свой сбавил.
- Хорошо. Не стану, милейший, с вами спорить. Но впредь - слышите? - моё слово для вас должно быть всё равно что слова коменданта. Мои полномочия он может вам подтвердить лично, если захотите.
...однако добрый совет Исполнителя едва ли заставил Данковского мгновенно осознать, что здесь и сейчас ему лучше забыть о гордости и не дерзить представителю закона, которым дружинник являлся точно на более весомых основаниях, чем Бакалавр. Однако это не значило, что Даниил позволит какому-то неотёсанному деревенщине указывать ему, куда идти и во что вмешиваться, а во что - нет.
- Делайте свою работу, - отмахнулся Данковский с большей небрежностью, чем следовало, - Но ответить приготовьтесь.

Природная дерзость дала о себе знать, но на сей раз Даниил сдержал её в узде.
После встречи с Грифом, который, к слову, мог ошиваться где-то неподалёку, готовность получить от судьбы любой удар куда-то исчезла. Удар в нос получать тоже не хотелось, хотя так и подмывало в очередной раз заявить о допущенной несправедливости.
"Окстись, дурак!" - упрекнуло подсознание, - "Говоря лексикой, которую ты так презираешь, не нарывайся. Целее останешься."
Осторожно, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания и как следствие - избежать насмешек. Несмотря на то, что молодцы в общем-то не особенно интересовались приезжим, (так только, глазом изредка косили, цепляясь взглядом на столичное чудо-юдо) Бакалавр не хотел становиться объектом пересудов меж ними. Отвратительно было думать, что они станут когда-нибудь гадать, чего же он хотел, почему был растерян, как малое дитя, и не знал куда податься - точь-в-точь слепой котёнок.
Ясно уже, что никакой Андрей сюда не придёт. Побег со станции был самый позорный.

>>> Студия Стаматиных

Отредактировано Бакалавр (2013-09-16 19:42:08)

Глаза у Лышко закрывались – хоть спички вставляй. Шутка ли – с ночи, почитай, дозором стоит, въезды-выезды караулит. А куды бечь? Смену обещали, да прислали двоих всего. У Седого дочка малая да бабка старая, у Пахома жена родит вот-вот – даже до жребия дело не дошло, кого по домам отпускать, а кому второй дозор подряд маяться.
Добро бы со смыслом маялись. Разве что ночью ходил тут какой-то важный, с проверкой видать, сам-то Лышко к нему не совался: от начальства лучше подале. А так – знай мальчишек от здания гоняй, да и то от скуки больше.
Ох, покемарить бы…
Кажись, задремал даже. Откуда как не из дремы могла взяться страшила эта – ноги тощие, как косточки, да числом четыре, да тулово как бочка, а над туловом другое – женское, космы белые, да рожа белей муки? И вальяжно так кругом них переваливается, будто не видит… С перепугу аж сон с него слетел, как не было. Продрал Лышко глаза – а страшила возьми да и не исчезни!
- Шабнак! – каркнул Лышко хрипло. – Шабнак, лопни мои глаза! – и бросился наперерез.
Однова пропадать!

Заговорила страшила человеческим голосом - тут-то Лышко и стыдно стало. Надо же, чего с недосыпу удумал - шабнак! Но по-правде-то, сколько он лошадей-то видал в своей жизни? Вот то-то и оно. Значит, простительно.
Только мадама на лошади - все одно непонятно, откель взялась. Да еще говор не местный, да слова все мудреные, шабнак таких и не выдумает. Покосился Лышко через плечо: где там товарищи-то верные? Спешат на подмогу, аль затрусили?
Однако ж мадаму надо было разъяснять. Транспортное средство, опять же. Строго-настрого изымать велено. Сам Лышко на эту страсть в жизни бы не полез, а вот ездят же люди...
- Ты это... Слазь оттудова, - решился Лышко. - Тогда и поговорим.