------->"Горны"

Ей не было холодно, хотя дождик всё продолжал накрапывать, и ветер с Горхона пах зимой и севером. Не потому что она была так уж тепло одета, и уж точно не потому, что осень была теплой. Просто на материнской могиле она могла провести несколько часов и даже не заметить этого. Даже зимой, в лютый мороз.
Она сидела на надгробном камне, совсем близко от негасимого огня и, нахохлившись, смотрела, как падают с неба серые холодные капли. Как по земле растекается маленькая, словно свинцовая, лужица. Как по лицу каменной Виктории бегут струйки воды - словно слезы.
Пожалуй, сравнение было правильным. Мать наверняка плакала бы, если бы видела, что начинается без них с Ниной в Городе.
Зрелище завораживало. Капелла подобрала под себя ноги, плотнее запахнулась в курточку, и замерла, глядя перед собой и едва заметно улыбаясь. У склепов было хорошо. Тяжесть будущего, навалившегося на плечи - эпидемия, детские войны - становилась легче. Словно кто-то незримый сел рядом с ней, взъерошил волосы - не бойся, даже если будет страшно. Всё равно в конце всё станет хорошо...
Она кивала, чувствуя теплую ладонь на своей руке - да, конечно, я не боюсь...
Со стороны она, наверное, казалась впавшей в транс.

Дождь унялся к вечеру, но небо, впрочем, не прояснилось.
Капелла сидела всё в той же позе, вслушиваясь в едва слышный трепет мира вокруг, и нельзя было сказать - бодрствует она, или давно уже задремала, пригревшись на надгробном камне. Задремала - или вовсе умерла.
Если бы нашлось кому увидеть её - он, скорее всего, испугался бы.

Очнулась Капелла только к ночи, когда начало темнеть. Сморгнула, потерла лицо ладонями. Странно, но ноги у неё совсем не затекли, только хотелось есть, и удивительно было - как это она полдня просидела на холодном камне, и не замерзла, и не заметила этого.
"Кажется, - думала она, грея озябшие руки у огня, - Там что-то было..."
Но она не смогла бы вспомнить ни одно из смутных видений, приходивших к ней в её оцепенении. Знала только, что если они и были - в них не было ничего хорошего. Только Грязь, боль и страх. И, может быть, капелька надежды... Очень маленькая капелька надежды.
Она оценивающе взглянула на небо - "Если ночь, значит, в Театре заводят Пантомиму" - поднялась. Помахала рукой горящему на могиле пламени, которое в ответ брызнуло снопом ярких искр - и заспешила.
Она понятия не имела, сколько до полуночи, но, на всякий случай, торопилась.
Лучше прийти раньше, чем опоздать.

------>Театр

------------->Многогранник изнутри

Она переоценила себя.
На краю Ямы закружилась голова, шатнуло к краю. Псиглавец-страж поддержал под локоть, склонил обеспокоенно остроухую голову, но Капелла махнула ему успокаивающе, и пошла к лестнице. Медленно, болезненно стараясь не оступиться. Слабость никак не отпускала её, давила, размазывала, казалось, что сейчас в глазах потемнеет и она свалится в обморок, но воля упрямо тащила тело вперед и оно послушно переставляло ноги по ступенькам.
Ветер трепал шарф и играл с подолом юбки.
Когда Капелла спустилась - пальцы у неё были холодными, болела голова, и внутри было ощущение тянущей пустоты. Словно она выжгла все, так, что силы осталось на самом донышке, и при любом шаге она грозила расплескаться. До дома в таком состоянии ей было не дойти.
Ноги сами понесли дальше, словно переняв упрямство у воли.
Понесли к безопасному месту, которое было ей не домом, но хорошим убежищем от любых тягот и страхов - к склепам Хозяек. Туда, где их присутствие ощущалось особенно сильно, а силы прибывали, словно кто-то гладил по волосам, по плечам, утешая и успокаивая.
Правда, сегодня она была не единственной посетительницей, но в муторном состоянии бессилия даже не почувствовала этого, опускаясь на теплый камень ступеней.