Дом Шкилей ---->

До места Рубин добрался даже быстрее, чем планировал - и это при том, что путь выбирал тщательно, народу на глаза старался особо не попадаться, на людных улицах не мельтешить. Толку с того, впрочем, было немного, но стоило всё же быть осмотрительнее, раз уж вся его нехитрая конспиративная задумка пошла псу под хвост. Спроси ведь кто у патрульных, не пробегал ли мимо доктор Рубин, так они ж без задней мысли дорогу покажут... Да и десятник тот Стаху показался каким-то странным - так талдычил, будто бы доктор уж совсем на идиота был похож, и пялился, словно дыру хотел проглядеть...
Впрочем, это всё наверняка нервное. Надо бы, до прозекторской добравшись, пустырничку дерябнуть - давно вон стоит, на спирту настаивается, как раз для таких вот случаев. В сон от него, правда клонит, так на то лимонник есть. Только вот для сердца качели такие шибко вредны, да делать нечего, приходится. От тревожных мыслей сознание путается, а сонным и вообще многого не наработаешь, вот и корячься, как умеешь...
Стах умел. Но не любил.
Возле нужного дома было тихо. Рубин воровато выглянул из-за угла, оглянулся по сторонам... Никого. Шагнул было к двери, да помедлил - задумался, перезарядил револьвер, переложил его в кармане поудобнее. И только потом уже потопал по лестнице.
- Есть кто живой? - гаркнул зычно на весь этаж.

- Ты, деда, на меня палкой-то не маши, - добродушно усмехается Рубин. Напряжение как-то моментально отпускает, становится смешно от самого себя и немного неловко - навоображал себе чёрт знает чего, напридумывал ерунды, воевать приготовился... вояка хренов. Нет тут никакой засады, и быть не может. Кто, дед этот на него тут засаду устраивать будет? Да он курицу от кошки-то сослепу не отличит. Нет, определённо, надо пустырничка, а то совсем нервы стали ни к чёрту, так скоро от каждой тени можно начать шарахаться...
Дед между тем побрёл куда-то  по коридору, и Стах потопал за ним, пытаясь по пути выяснить хоть что-то толковое: когда принесли, чем рану обрабатывали и обрабатывали ли вообще, какие лекарства давали, в сознании ли был больной и как давно спит. Толку, правда от деда было немного: все ответы он сводил к непрекращающемуся сетованию на нынешнюю криминогенную обстановку, на бездействие властей и на то, каким дураком надо быть, чтоб попереть на троих вооружённых бандитов.
С последним пунктом Рубин хоть и согласен, но дедовское бормотание уже не слушает - припоминает. Под рёбра... Били, скорее всего, с правой... В любом случае, если б задели лёгкое или сердце, до сегодняшнего дня-то бы не дотянул, значит, ничего там смертельного. Хотя, с другой стороны, - а если гемоторакс? И ведь наверняка же... За спиртным нужно послать, за нитками... Может, в аптеку - этазолу с фуразолидоном у них вытрясти, должны же быть запасы... Сказать - Рубин послал...
Рубин, поглощённый размышлениями, не замечает ничего вокруг. Первым делом нужно осмотреть, а потом уже плясать от результатов осмотра, и всё-таки что-то ему подсказывает...
Стах заходит за ширму и недоумевающе моргает.
- Эт-то что ещё...

Отредактировано Стах Рубин (2014-09-29 14:50:24)

- Зря ты это, командир, - ласково и даже с некоторой ноткой грусти в голосе говорит Рубин показавшемуся в дверях десятнику, медленно-медленно поднимая руки. - Я ж тебя и всю твою кодлу на препараты пущу. Будете у меня в формалине плавать, как тритоны в аквариуме, только не целиком, а по частям. Я ж у тебя пункций из таких мест понадёргаю, о которых ты и не догадываешься... впрочем, как и о значении слова "пункция". Инстинкт самосохранения - базовый инстинкт, присущий любому существу, так каким же образом ты его отключить-то умудрился, когда эту кашу заваривал, а, питекантроп?
Рубин не просто трепется, он оценивает обстановку, ища потенциальные пути отступления. Нет у него времени ни ругать себя за то, что так нелепо попался, ни сетовать на то, что собственной интуиции не послушался. Хоть и вопила она дурным голосом о том, что тут не всё ладно, и что стоит бы поостеречься. На всю эту рефлексию времени потом будет ещё предостаточно...
Если, конечно, Стах отсюда выберется.
Выход из комнаты блокирует десятник, сбоку угрожает ещё один парень, у обоих стволы, и помимо них, в комнатах наверняка ещё засело подкрепление. Вряд ли будут стрелять наверняка - Стах уверен в том, что Каиным он нужен живой, поскольку с мёртвого спросу никакого. Но ранить могут попытаться, а не факт ещё, что со стрельбой у них порядок - так, глядишь, и заденут где не следует...
К выходу прорываться не вариант. Но есть окно, есть ширма и есть выработанная в армии способность в критических ситуациях не только оперативно продумывать план действия, но и действовать по-настоящему быстро.
Рубин поднимает руки, едва поворачивается корпусом...
А затем начинает двигаться с такой скоростью, что производит совершеннейшую неразбериху. На каждое движение - один удар сердца, не больше, промедление смерти подобно - так их учили когда-то, и Стах ещё помнит эту хитрую науку. Раз - ухватив ширму за перекладину, с размаху набрасывает на стоящего рядом паренька, два - падает на пол, вовремя уходя от громыхнувшего где-то над головой выстрела. Только вот про револьвер почему-то забывает напрочь, и вместо него сам собой ложится в руку секционный нож - три, четыре. И решение тоже приходит само собой: ухватить за ногу всё ещё барахтающегося в ширме парня, опрокинуть его на себя, выбить оружие. И прикрыться, как живым щитом, приставив лезвие к горлу - пять, шесть, семь. Подняться рывком. Надавить на лезвие.
- Ишь, что удумали, черти, - бешено сверкая глазами, рычит Рубин. До окна надо сделать несколько очень, очень длинных шагов, а по сжимающим скальпель пальцам сбегает тонкая тёплая струйка. Видит бог, никому же вреда не хотел, хотел только помочь...
А тут вот оно как вышло.

Отредактировано Стах Рубин (2014-09-29 19:20:43)

Уж сколько вертится в голове ответов на реплику этого раздутого от самоуверенности прохиндея - один другого краше! Да только вот не успевает Стах и рта раскрыть, как начинает твориться вовсе какая-то дикая карусель. Паренёк, которым он прикрывался как щитом, вдруг дёргается куда-то в сторону, крепко вдарив Рубину каблуком под колено. Стах охает, но удерживается-таки на ногах, и только одна мысль стучится в голове - что вытворяет, полудурок, а если б артерию задел? Руки-то в таких случаях действуют отдельно от головы, исключительно на одних рефлексах...
Вот и у десятника, видимо, тоже. Стреляет тот, похоже, вслепую, наугад - но пуля всё равно обжигает шею, пропахивая царапину точно в том же месте, где тому резвому парню Стах оставил отметину от скальпеля. Жар волной прокатывается по спине: ещё б немного, и попал бы ведь, ч-чёрт его!..
Впрочем, нет времени негодовать и удивляться. Надо делать ноги отсюда, и как можно скорее, а выход у Рубина сейчас только один. Далеко не самый комфортный, надо признать, да делать нечего: соломку ему тут стелить явно никто не намерен.
Потому Стах разворачивается, зыркает грозно на десятника... и, взревев разъярённым быком, с короткого разбегу высаживает  вместе со стеклом прогнившую в труху оконную раму.
...А потом обнаруживает себя сидящим на траве под окном и хохочущим в голос. Нечего сказать, эффектно удалился: рукав плаща порядком изодран, руки и физиономия все в мелких царапинах от битого стекла, а из левого бедра торчит неизвестно каким чудом продравшая штаны здоровенная щепка. Но сотрясения вроде нет, и сломать себе ничего не сломал, - а это, как ни крути, при падении со второго этажа не так уж и плохо.
- Батюшки-святы, убили, ой, убили! - принимается голосить какая-то бабёнка, припуская бежать. Её бестолковый вопль приводит Рубина в чувство: рассиживаться здесь дальше было бы верхом идиотизма, так что надо сматываться, и побыстрее. Стах встаёт, пошатываясь, цепляется за стену...
И сперва вовсе не замечает, что сзади, между плечевым суставом и лопаткой, засел осколок стекла размером с ладонь.

Отредактировано Стах Рубин (2014-11-09 00:07:37)