"Ха! Не, ну вообще! Не видел бы труп этого буйного архитектора - в жисть не поверил бы!" - Молодой двадцатидвухлетний детина, ранее бывший лидером детской банды Ноткиным, а нынче - Ноткиным Игорем Васильевичем, в очередной раз поразился своей неосторожности и возникшей ситуации. Подойдя к окну, атаман глянул на белые поля, раскинувшиеся на сотни километров вокруг. Очередной порыв ветра ударил в окно; стекло задребезжало.
До Нового года оставалось рукой подать. И именно в этот момент, намылились Хозяйки искать всё то, что припрятал ныне покойный архитектор. А ведь предупреждал его Ноткин! Хорошенько приняв в кабаке, перед уходом - как сейчас помнил Ноткин, обратился к Андрею: "Андрей, друг мой, раскоп твой уже найден, если и вправду выяснится, что твой - пеняй на себя!".
В самом деле, люди, входившие в команду Ноткина, ранее бывшие Двудушниками, уже съели собаку, работая проводниками у разного рода археологов, которые в качестве временного пристанища выбирали именно этот город. Некоторые из них были действительно уважаемыми и известными людьми, знавшими свою работу и понимавшими традиции степняков, а некоторые, которых во внешнем мире называли чёрными копателями, так и стремились побольше всего натырить. Ну, и натыривали - всё, что награбил, изымали, самого сажали на поезд, и пусть канает отседова.
- М-да... Пропадут они в Степи, как пить дать, - Ноткин всё же понял, что поступил нехорошо, когда пустил все дела на самотёк. Тая нехай ворчит, да насмехается - всё равно надо бы с ними пойти, думал Ноткин, наматывая на ноги свежие портянки и надевая кирзовые сапоги. Снова задребезжало окно от порыва ветра; с сугробов, наметённых под окнами, поднялись в воздух тучи белых снежинок. Дом, в котором располагался негласный штаб людей Ноткина, и где также Ноткин и жил, как ранее, на Складах, был открыт всем ветрам.
Да-а... знала бы прежняя владелица, что творится в её доме. Особняк, ранее называвшийся "Неводом", опустел года два спустя после победы Термитцев. Никто не знал, куда совершенно внезапно испарилась аристократического вида мадемуазель по фамилии Люричева. Обшарив особняк, ребята решили: там и заживём. Сказано - сделано.
Накинув и застегнув бушлат, Ноткин открыл шкаф с шанцевым инструментом. Недолго думая, решил атаман взять с собой только одно - остро отточенную сапёрную лопатку. Именно этим инструментом, которым при хорошей сноровке можно было хоть карьер вырыть, проламывали друг другу головы солдаты многих действующих армий - штыковая была обычным явлением.
Заперев двери Невода, атаман невольно закрыл глаза рукой - слепил ярко-белый снег под нежно-голубым небом. Зажмурив глаза, Ноткин, оглядываясь вокруг, надел на руки кожаные перчатки, поправил поудобнее плохо сидевший бушлат, и зашагал в сторону стоявшего напротив Стержня.

Недоверчиво изучив через высокое окно Стержня залитый солнцем двор, Мишка хмыкнула и упрямо надела вторую кофту. Знаем мы это декабрьское солнце: жарит-жарит, а за полчаса на улице околеть можно, если не двигаться как следует. Иногда бывает весело добежать нараспашку через мост до Невода, но сегодня предстояло заниматься непойми чем, непойми где и непойми сколько, и хотелось отдаться этому занятию полностью. А не отвлекаться на согревательные притопывания и прихлопывания.
Чуть не упустила кофе. Еще чуть-чуть – и закипел бы, вспенился и залил плитку и весь стол впридачу: Мишка не мелочилась и наварила примерно ведро. В толстую походную флягу влезла только половина, Хозяйка щедро добавила сахара и плюхнула туда порезанный лимон, чтобы оправдать сахар, который не все уважали, даже в кофе. Хотя зачем что-то пить без сахара, если оно горькое, понять Мишка не могла. Особенно когда он есть. Вот если нет – тогда другое дело…
В Стержне сахар был теперь всегда.
Фляга отправилась в глубокий карман полушубка. Если хотя бы часа полтора провозятся, тут она и окажется в самый раз. А что провозятся, это Мишка почти не сомневалась. Не дурак был Стаматин. Покойный…
Стук в дверь со стороны Земли застал Мишку за пристраиванием на косах вязаной шапочки с красным помпоном. Надвинув шапку до бровей, Хозяйка впустила Таю.
Перебравшись в Стержень, первое что они с мужем сделали – вернули сквозную дверь между половинами. И так и не смогли решить, какой из двух входов лучше оставить. Сейчас приходилось расплачиваться: не успела Тая переступить порог, стук раздался уже со стороны Узлов, и Мишка, громко топая, кинулась впускать Капеллу. Догадаться было несложно.
Чего нельзя было угадать заранее, так это что за спиной Виктории в ворота зайдет Атаман и деловито направится к дверям.
Мишка оставила дверь нараспашку и пошла искать четвертую чашку под кофе.

По пути Ноткин остановился на мостике через Жилку. Закурив, Игорь стряхнул пепел прямиком через перила, на покрытый снегом речной лёд. "Будь ты неладен, табак. И спасибо вам, долгие переходы с рюкзаками и в полной походной выкладке, за то, что дыхалку окончательно не сгубил", - впрочем, Игорь редко волновался за свои лёгкие. Если курение ему и мешало, то в незначительной степени.
Вдохнув полной грудью морозный воздух, Ноткин в очередной раз покачал головой:
- Охренеть можно...
Всё не давала покоя смерть Стаматина. Прибежавший со своего поста у камеры Андрея Хромой - ныне Мелехин Виталий Олегович - лихорадочно замолотил в дверь Невода, перебудив всех, кто находился там, и сбивчиво, дрожащим голосом, доложил о произошедшем. С тех пор, стоило Ноткину только подумать об этом, как он только и делал, что лихорадочно ломал голову над несколькими вопросами, преимущественно сводившимися к: "как?", "почему?" "какого хрена?". У Мишки спросить до сих пор не решался.
Щелчком отправив окурок с моста, Ноткин двинулся дальше.
В шедшей впереди фигуре Ноткин сразу не признал Капеллу, отряхивавшую сапожки на пороге Стержня. Дверь была распахнута настежь, откуда Игорь чутким носом уловил запах свежего кофе, будто только сварился.
Если Мишка собралась перед этим всех ещё и кофием напоить - Игорь особо против не был, даже несмотря на то, что живот изнутри грело два стакана горячего чая с мёдом, выпитых за раз после лыжного похода с молодыми пареньками, когда-то бывшими самыми младшими в банде Двудушников. Игорь невольно улыбнулся. Славные парни выросли!
- Здравствуй, - Кивнув Капелле, Игорь тщательно вытер сапоги, проходя внутрь: - Мир дому... - Взгляд Ноткина тут же застыл на молнии, которую метнула глазами уж больно знакомая девчонка. На пару секунд Ноткин приготовился к колкостям, упрёкам и издёвкам.
"А вот ХЕР ТЕБЕ!! Поняла?" - Буквально на мгновение встретились они - Игорь и Таисия, взглядами, полными, мягко говоря, взаимной неприязни.
- И тебе привет, Ноткин.
- Привет, Тая, - Заметив, что Тая воздержалась от вполне ожидаемых провокаций, Игорь принял это как некое предложение пакта о ненападении. "Что же, подпишем с нашей стороны..."

Мишка вернулась с кухни – на каждом пальце по чашке, в другой руке здоровенный кофейник. Кивнула Капелле: ну да, тут наливают. Чашки разнокалиберные, но это уж она так привыкла. Сервизы пусть на официальные приемы остаются, а друзьям приятней каждый раз выбрать посуду по настроению и смотреть, угадала или нет, ту каждый выберет, что она задумала, или чужая больше понравится.
Достала из шкафа печенье. Гости прекрасно знали, где в этом доме его берут, но почему-то обычно стеснялись сами. Наверняка боялись не в ту банку влезть случайно, и хозяйка не могла их за это винить. В банках было всякое.
- М-м, - Мишка бухнула сахар в  уютную красную кружку в крупный горох и помотала головой. – В Земле не надо. Спичка смотрел уже. Сказал с другого края начинать, где Стаматина взяли орлы твои, Атаман.
С одной стороны, искать в Каменном Дворе будет тяжело. До сих пор среди корней и жил попадались осколки, и травы, вопреки всякой логике, иногда заговаривались. С другой стороны… в Земле лично ей, например, искать было вообще бесполезно. Слишком шумно. Слишком многоголосо.
Сделав несколько сладких обжигающих глотков, Мишка отставила чашку и присмотрелась, кто во что обут. Как ни хотелось почему-то сегодня влезть в высокие ботиночки на серебряных пуговицах, для рысканья по сугробам они никак не годились, и Хозяйка достала из дальнего угла крепкие армейские ботинки. Трофейные, можно сказать. На два размера больше – как раз то что нужно под толстенные носки, которые она натянула еще раньше. Пока возилась со шнуровкой, краем глаза следила за импровизированным фуршетом.  Интересней всего было – покусают двое гостей друг друга сейчас, или потерпят хотя бы до первой неудачи.
Если вспомнить, какими петушиными боями предварялся стаматинский приговор, оба до сих пор вели себя на удивление прилично.

Отредактировано Мишка (2013-09-08 22:59:48)

Ноткину досталась ничем особо не приметная, серая чашка. Отложив в сторону предложенный кусок сахара, Игорь сделал небольшой глоток и зажмурился от удовольствия - кофе был добротный. Крепкий. Горячий. Именно такой и любил Игорь заваривать утром в Степи после ночёвки. Тем временем Хозяйки завели разговор на тему поиска артефактов, прикарманенных Стаматиным.
- Да, считаю целесообразным посмотреть у Каменного Двора, за Собором, - кивнул Игорь, - Мои люди повязали его буквально метрах в пяти от ограды сквера позади Собора, снаружи. А был бы жив - смогли бы допросить с пристрастием, - Ноткин, покачав головой, критично покосился на тряпичную куклу, сидевшую на полке и наблюдавшую за распитием кофия глазами-пуговицами.
"Ещё пару дней - и раскололся бы! Блин..."
Ещё один глоток. Зубы уже горячие, горло обжигает, в животе кипит котёл. Хорошо! Ноткин прокашлялся.
- Но только там смотреть не стоит. Его раскоп был обнаружен на правом берегу Жилки. То есть - к западу от Земли, километрах в шести. Он вполне мог сделать крюк по окраине Город, спрятать награбленное где-нибудь в окрестностях и попытаться проникнуть в город через Каменный Двор. Достаточно того факта, что при нём ничего не было. На допросах молчал, как партизан, я уже рассказывал.
Побои, крик, угрожающий стук - всё это было обыденным явлением на допросах Андрея. Архитектор был силён, как тигр - с наполовину разбитым лицом, жутко избитый, подверженный постоянному психическому прессингу со стороны всех, кому было не лень, не сдавался - казалось, что это наоборот, закалило и сделало его сильнее. Он редко когда кричал, и если кричал, то только от гнева и бешенства. Пять дней прошли без толку, и Ноткин, махнув рукой и получив подтверждение Хана, приказал своим людям бросить Андрея за решётку. Невольно Игорь начинал уважать этого человека. И одновременно - ненавидеть. Только так уважают и ненавидят сильных и умных врагов, ведущих противостояние безо всякой кичливости и проявления ненависти.
А потом Андрей погиб. Кукла Мишки загрызла его, когда он попытался... что он хотел сделать - непонятно. Скорее всего - убить её.
Игорь тяжело вздохнул. Сжав губы, стал слушать дальше.

Мишка затянула шнурки покрепче и сдвинула назад сползшую до носа шапочку.
Сделав еще один глоток кофе – уже не обжигающего, а приятно согревающего – задумалась над словами Таи.
- Знать-то наверняка он, положим, не мог, - заметила Мишка. – Его же за убийство искали, не за раскоп. Это уж потом связь доказали… Там в другом беда. Он очень хотел, чтобы никто не нашел. А хотеть он умел…
Ох, как умел хотеть покойный Стаматин! Мишка вздрогнула, вспоминая, каким деятельным бывало его хотение. Ведь уйти – действительно уйти, укрыться – ему помешало только чудо. И еще то, что Хозяйка Земли оказалась такой трусихой. И пусть он не верил в Город – не важно. Важно то, что Город как раз очень даже верил в Андрея Стаматина и отзывался на его желания ничуть не хуже, чем на мысли других жителей. Оставалось надеяться, что объединенные желания Правителей окажутся хоть чуть-чуть, но сильнее, в этом смысле совсем не лишним окажется там Атаман. Пусть сами сокровища могут быть ему до лампочки, но найти их для него теперь – серьезный вызов, а в таких случаях Ноткин превращался в таран. Излишне прямолинейный иногда.
- И вы имейте в виду, - напомнила Мишка в первую очередь правителю, – он не из раскопа их тащил. Они ведь в Столицу их сплавляли, это уж Стаматин себе что поинтереснее отобрал, да спрятал, когда керосином запахло.
Оно, конечно, в Степи было бы проще искать. Это для архитектора все кочки могли выглядеть одинаково, все равно какую расковырять, а Мишка-то знала прекрасно, что у Степи свои соображения, куда привести мечущегося в поисках тайника беглеца, что здорово сузило бы область поисков. Да и расспросить там есть кого. Но вот сам Стаматин, который гораздо лучше бескрайних степных просторов знал городские улицы и здания, скорее предпочел бы их.
- Да и смерзлась тогда уже земля-то. Особо не покопаешь.
Мишка сдернула с полки Куколку, зацепила ее за потайной кармашек внутри полушубка и застегнулась, готовая выходить.

Игорь тяжело вздохнул, даже не удостоив взглядом Таю, которая, несомненно, присматривается, намереваясь нагадить.
- И это несмотря на то, что этот человек причинил Городу страшную боль своим бешеным зеркальным проектом, - сказал Ноткин в ответ на укор Капеллы, - и этот же человек убивал солдат во время Второй Вспышки, и этот же человек помогал чёрному копателю. Вполне достаточно было для того, чтобы отдать его Укладу на потеху. Так что, ему ещё повезло, - Игорь опять критично покосился на куклу в руках Мишки, после чего сделал последний, большой глоток. Чуть-чуть остывший кофе провалился внутрь, разогревая изнутри до предела.
- Вполне может быть, что эти вещи он тащил обратно в раскоп. В археологии принято отмечать местоположение обнаруженных находок, - отвечал Игорь, припоминая опыт работы с группой археологов, - но он и без этого мог там работать.
Кукла. Смотрит на него двумя белыми пуговицами, безо всяких эмоций. Гомункул. Убийца. "Бр-р!".
- А копать найдётся чем. У нас шанцевый инструмент всегда наготове, - Отвернув край телогрейки, Ноткин продемонстрировал свисающую с ремня на кожаной лямке остро отточенную лопатку.
- Но спору нет, может быть, и не в раскопе он их прятал, - Игорь застегнул пуговицы обратно, - Тогда полагаться только на вас. Я жду снаружи, - Коротко поклонившись на пороге, Игорь вышел. Зайдя за ограду Стержня, зажёг папиросу и, облокотившись на перила набережной Жилки, стал ждать. Где-то сзади уже прошла Тая. Девчонка забуксовала у входа на мост. "Знаем, плавали. Сам чуть не поскользнулся", - Игорь выдохнул дым, - "Упадёт, не?.. ты смотри, не упала!.. ох, ну и дрянь табак стал в последнее время..."
Пускай дурачится, думал Игорь, с расстановкой и даже некоторым удовольствием выкуривая кручёнку. Спору нет, раздражала его эта раздражённость, злоба, колкость... нельзя было назвать это одним словом. Но в конце концов, Игорь был не такой мелочью, как она, и уже мог, да не мог, должен был, постепенно забить огромный ржавый болт на девчачьи капризы и делать своё дело дальше.
Щелчком отправив окурок на другой берег Жилки, Игорь вздохнул и стал ждать.

Ну вот, Мишка как знала. Солнце солнцем, а откуда-то облачка понабежали, небесную синеву пригасили и потихоньку сыпали мелкой снежной пылью, которую весело подхватывала поземка. Метель-то, пожалуй, не соберется.
Торопливая Тая ждала уже на мосту, ножкой от нетерпения притоптывала. Очень она тревожилась насчет сокровищ неблагополучных, просто очень. Мишка даже не могла понять, почему настолько. Хорошего мало, конечно, найти их все равно надо, да прикопать от греха там, откуда они взялись. Но опасности непосредственной Городу они вроде не несли. То есть вот чтобы срочно бежать спасать… Большая часть в Столицу уехала – там пусть и беспокоятся. Хотя… Судя по всему, что Мишка про ту Столицу слышала, там уж столько всего намешано было, что растворится золото неблагополучное в этом котле, как в яме с известью. Вреда и не заметит никто, средь прочих ежедневных напастей. Это не значило, конечно, что никто отловом не занимался, напротив, Каспар уж давно по своим каким-то каналам наводил справки и нанимал людей. Но по сравнению с тем, что было откопано изначально, Стаматинские остатки были копеечные.
Видать, не только с Городом Таины тревоги связаны были. Конечно, Мишке-то откуда знать, может, для Уклада все серьезнее гораздо. Очень они там ко всевозможным нарушениям традиций болезненно относились, чуть что – сразу «святотатство»… Стаматина-то Андрея еле отбили тогда у Таи, на расстреле сторговались. И то, повезло ему, что душу живую загубил. Без того бы неизвестно, чем кончилось.
«Вот уж везунчик, воистину»…
Мишка захлопнула дверь, натянула красные шерстяные варежки и кинулась догонять Капеллу. Еле сдержалась, чтоб не начать Атаману нудеть про окурок его, дугу прочертивший и на льду нашедший упокоение. Кого другого, да еще такого закоренелого мусорщика, точно послала бы доставать, для его же блага, между прочим… Вот только, когда дело касалось Правителя, не ее ума были его с Городом отношения. Разберется сам, на то и Правитель. А окурок что… снежком припорошится, по весне ниже по течению специальные штуки его отловят – зря, что ли, Мишка не один год и не одну тыщу казенных денег на эту премудрость угрохала.
Армейские ботинки внесли ее на горбатый мостик как по паркету. По пути все-таки не удержалась: черпанула с перил горсть снега и запустила в хмурого Атамана снежком. Снаряд взорвался об парапет у его ног. «Вот мазила», - хихикнула Мишка.

Шлёп! Снежок разлетелся у Игоря под ногами. Такая простая забава, а так сильно настроение возвращает - Игорь по-доброму улыбнулся, покачав головой и глядя на хихикнувшую Мишку.
Шлёп! И ещё один прилетел на сей раз метко, прямиком Игорю в грудь. "Та-ак, а вот это уже конкретно..."
- В войнушку, значит, поиграть решили, да? - по-детски злорадно оскалившись, Ноткин стряхнул с груди остатки снега, - Ну, погодите у меня...
В снежных баталиях опыт у Игоря имелся внушительный. Чего только стоили огромные снежные крепости, выстраиваемые в Степи на окраине Города половиной банды Двудушников чуть ли не с инженерным подходом, и планируемые нападающими умами второй половины банды военные операции. Вроде уже повзрослел, а вот захотелось. В общем, надо ребятам помладше дать отгул на пару-тройку дней, да и самому где-нибудь на день развеяться.
Два комка средних размеров, круглых, как яблоки. Держась чуть поодаль, метрах в шести позади девочек, Игорь ехидно ухмылялся, сдерживая хихиканье. "И раз, и два, и..."
- Ловите! - Игорь, атакуя с двух рук, сровнял счёт - первый снежок разлетелся у Таи под ногами, а вот Мишке прилетело где-то в плечо, и снег гарантированно попал ей за шиворот.
- Хы-хи-хи!! - Сейчас мало кто узнал бы в Игоре молодого правителя...

Отредактировано Ноткин (2013-10-14 22:18:03)

Ответная любезность Атамана была более чем ожидаема. Мишка, правда, надеялась, что с прицелом у него похуже будет, а у нее самой с увертливостью получше, но тут уж за что боролась… Силушку-то богатырскую Ноткин никогда не соизмерял: разлетевшись от удара, снег брызнул аж до ушей, обжег щеку и набился под шарф. Взвизгнув – больше для того, чтоб порадовать Атамана, чем от неожиданности, Мишка припустила к лестнице, поднялась на несколько ступенек и, чувствуя себя в безопасности, принялась вытряхивать холодную крупу из неположенных мест.
А вот снежок, прилетевший от Капеллы, заставил ее подпрыгнуть на месте. Второй просвистел мимо, догоняя Таю, и стало ясно: достанется всем. Сурова Белая Хозяйка, зато справедлива! Спасаться надо сообща.
Мишка дождалась, пока Ноткин отступит к лестнице, и с хохотом обхватила его за шею:
- Эй, выноси, родимая! Не выдай!
«Ну и длинный же вымахал!» - в очередной раз ужаснулась Мишка, повиснув у Правителя на спине.
- Ямщик, гони к Собору!
Вот скинет он ее в сугроб – и поделом. Только пусть еще отдерет сначала.

Прилетевший от Капеллы снежок холодным ударом залепил Ноткину в голову и разлетелся. Снег забился за шиворот, и Ноткин содрогнулся. Ему бы среагировать вовремя, продолжать атаку... но, видимо, опыт снежных боёв был утерян в какой-то мере.
Игорь истошно заржал, когда Мишка вцепилась ему в плечи и навалилась на спину. Нет, не как конь, но громкий хохот был слышен, наверное, на весь Город. Развернувшись спиной к стрелкам и сгруппировавшись, Игорь с живым щитом на спине взмыл вверх по лестнице.
Помнится, один из учёных археологов, коего Игорь с Бурахом имели честь привечать пару лет назад, рассказывал о том, что во времена рыцарей люди, вооружённые арбалетами и самострелами, носили на спинах специальные лёгкие щиты, которые защищали от стрел во время перезарядки своего оружия.  Вот так, хотела оседлать коня, а стала щитом. Игорь, не обращая внимания на приклеившуюся помеху, нагнулся и, стараясь держаться к противникам спиной, собрал ещё один снежок, с разворота запульнул наугад, и теперь пальто Таи на животе покрыло белоснежное пятно - снаряд пропал не зря.
- Вот видишь, Михайла. Талант, как говорится, не пропьёшь!
Не прекращая истерично хохотать, Игорь подхватил Мишку на спине поудобнее и пулей рванул в сторону одной из лестниц в небо:
- Но ещё-о-о ни одна-а-а не была-а-а
Во дворце-е моём пышном, в Лаго-оре,
Умира-ают в пути-и, и тела-а, их тела
Я броса-аю в Каспи-ийское море!!!
Полупрогорланив-полупропев гумилёвские строки, эхом разнёсшиеся по просторному тихому кварталу, Игорь резко задёргался, пытаясь сбросить, но, видимо, приклеилась намертво девчушка.
Повиновавшись, Игорь донёс на своей спине Мишку вплоть до Театра, после чего, тщательно наметившись, со всей дури плюхнулся спиной в сугроб, намереваясь Михайлу если не сбросить со спины, то придавить.

Отредактировано Ноткин (2013-11-03 23:48:19)

Город похож на хлеб. Дырчатый, воздушный, вкусный. Тепло. Много дорог. Сытно.
Дома наверху похожи на свечи и так же пахнут жиром, тянут к себе теплом. Сонно. Снег тянет ко сну. Холод загоняет глубже, глубже в недра.
Спать не дает кровь.
Кровь потревожила кровь, горячим и алым обожгла холодное и спящее, дрожью отозвалась в безвременных и злых.
Кровь - это опасность. И еда. Когда льется кровь, остается плоть, мертвая плоть, наполняющая сытостью, согревающая брюхо. Когда льется кровь, нужно быть начеку.
Кровь идет к нему, кровь на руках, кровь на душе, убийца убийцы, месть Земли. Смеется, пищит, как детеныш, прочь гонит мысли тяжелые, темные, ей родные и правильные.
- Кыш с дома моего, Хозяйка Улиц. Не буди. Если ищешь чего, у другой двери посмотри, у запертой. Руки твои кровавые прикрыть бы подарком убитого, чтобы иных карать было сподручней.
Как через корку хлебную голос звучит, как через тонкий слой льда.
Крыса ухмыляется довольно, щерит усы, замолкает. Давно он не видел света там, у заваленного колодца.

Легок на помине...
Капелла, конечно, не почувствовала ничего. Пророк говорил не с ней, может быть, даже вовсе не говорил, просто пошевелился, ощерил зубы, показывая, что ничего он им не скажет, зима время сонливости и сытости, а не разговоров с теми, кто родился после него и умрет раньше... Иногда, проходя мимо Театра, она чувствовала его - не шепот, Бодхо упаси, просто присутствие в земле, шорох хвоста, и, пожалуй, могла понять теперешний мишкин ужас. Пророк не был приятным собеседником, и, должно быть, Земляная ощущала его суть куда глубже - для Капеллы он так и остался родней Театру, а Театр привлекал пугая, но никогда не вызывал настоящего страха.
Возможно, она просто была глупа в делах Земли и её порождений. Не могла оценить всей опасности.
Мягко обхватив Мишку за плечи, она притянула её к себе. Они стояли тесной группкой, Тая, сцепившая пальцы на мишкином рукаве, и, не чувствуя, но зная, что Пророк никуда не делся, Капелла шикнула на него, отгоняя злой морок. Она могла себе это позволить - так ребенок топает ногой на волка, приняв его за пса, но если волк щерится и бросается, метя в горло, и ребенку нечем защититься, то у неё за спиной был целый Город, их было здесь сейчас - трое из четверых Хозяек - так что, продолжая аналогии, у ребенка в руках был горящий факел.
Смогли бы они прогнать нечто, древнее их, если бы по-настоящему этого захотели?
Капелла не желала проверять. Провела ладонью по мишкиным волосам, молча успокаивая.
Всё хорошо. Говори.

Капелла только покачала головой.
Пророку не было веры - из-за умершей Сабуровой, из-за общей недоброты, из-за того, что начинать игру в загадки, правила которой неопределены, а намерения туманны, бесполезно и даже опасно. Ему не с чего было направлять их, а вот позабавляться, глядя на то, как мечутся по Городу разделившиеся люди, вместо того, чтобы следовать первоначальному плану - это было вполне в крысином характере.
Веселье - главная ценность, когда ты живешь десятки, а то и сотни, лет.
- Стоит ли его вообще слушать? - вздохнула она, обводя взглядом чужие лица. - Он никогда не советовал хорошего, если только мне не изменяет память.
"Он никогда вообще не советовал".
- Я иду в Собор. Нет оснований верить безоговорочно.
Разумеется, она не собиралась никого отговаривать. Все взрослые люди, все вольны идти туда, куда кажется правильным. Но проверить дверь открытую, несомненно, стоило.
И должен же был кто-то это сделать.

- Э, э, э!.. – возмутилась Мишка, когда всевозможные планы посыпались на нее с разных сторон, и замахала руками. – Вы что все – серьезно? Этого слушать?
Вот тоже выдумали, это надо же! Сразу полно дверей в Городе нарисовалось, аж глаза разбегаются. «Ну правильно, давайте теперь побегаем, попотеем, померзнем… А то и вляпаемся куда-нибудь.»
Причем видно было, что вот Ноткину на самом деле – все равно куда. А Тая и рада бы про Станцию забыть, да что-то ее беспокоит.
- Но если ты так хочешь к Станции – я с тобой пойду. Вот увидишь, нет там ничего. Кроме пакости какой-нибудь.
Все-таки старый колодец Харона очень уж к отгадке подходил. Связь его с тем колодцем, где обитал зловредный Пророк, секретом не была для тех, кого это касалось, а Мишке так просто по должности полагалось досконально знать, что там под землей творится, чтобы не порушить чего-нибудь. Уж если кто опасность какую почует – так это Мишка. Ей всего безопаснее. Ну и тем, кто с нею.
С одной стороны – ну что плохого могло случиться в Городе с двумя Хозяйками, Правителем и Матерью-Настоятельницей? Хоть они поодиночке ночами тут гуляй. С другой – давненько они на посмешище себя не выставляли. А не обойдется ли кое-кто?
Вот и Капелла правильно сказала. Мишка поспешила ее поддержать:
- Пойдемте к Собору, а?.. – как-то даже жалобно попросила она. – Как собирались. Омут со Станцией не сбегут никуда.
Почти пришли ведь!

"О! Вот так бы сразу..."
- Один-то один, а сам не маленький, всё-таки, - нейтрально пожал плечами Игорь, - Согласен хоть к Собору. Вам вдвоём как, помощь не нужна? Или к Капелле в пару?
Обшарить придётся весь Собор. Всё огромное, просторное здание, где свет падает только сквозь небольшие окна с самого верху, и ветер, с подвыванием гуляющий вдоль стен, несёт в себе тихие звуки женского плача. Детишки, вечно лазавшие там, где не надо, так и рассказывали. Хорошо хоть, ума хватило внутрь не соваться - ещё чего доброго, во время игр споткнутся и расшибут нос на каменном полу, сломают себе что-нибудь, ударившись о каменную же скамью; в конце концов, по глупости да неосторожности полетят камнем с баллюстрады... Игоря передёрнуло щекочащим морозцем изнутри, так, что бушлат не спасал.