Вообще-то  «Голгой-Хэн»  Андрей купил по пьяни.  Петр, который, как обычно, выпил в тот вечер гораздо меньше и помнил события лучше, спросил с утра:
- Зачем тебе кабак, брат?
- Какой кабак?
- Ты вчера купил «Голгой-Хэн»
- Охренеть, - ответил Андрей,  -  я даже не знаю, что это значит - «голгой-хэн»…
Но когда тем же днем Андрей отправился осмотреть вновь приобретенную собственность, идея ему внезапно понравилась. Даже увлекла.
Делать все равно было нечего, несмотря на расплывчатые слова Симона, что работа над Многогранником на самом деле вовсе не завершена, а лишь начинается. А тайны твириновых экстрактов держали их с братом в Городе крепко, местные умельцы делиться не спешили, Степь траву чужакам не отдавала. 
Так что Андрей, под презрительные смешки брата, энергично взялся за обустройство кабака. В несколько недель все отремонтировал, отделал внутри пестрой пародией на местный народный стиль,  накупив у степняков ярких  тряпок,  ковров, кованых безделушек и прочей этнической лабуды.   После строительства Многогранника некоторая часть столичной богемы вспыхнула к Городу-на-Горхоне и братьям Стаматиным интересом и «Голгой Хэн»  буквально за пару недель стал центром местной светской жизни, хотя, конечно, не без любимого Андреем разгульного кабацкого духа.
---
Время было еще раннее, едва за полдень. Кабак пустовал, если не считать столичного художника Ивана Загорского, который, со вчера не проспавшийся, лежал, уткнувшись носом в стол.
Андрей  сидел за дальним угловым столом и завтракал – жевал бутерброд с копченым мясом и запивал щедро сдобренным твирином горячим чаем.
Новая игрушка ему еще не прискучила, так что за едой он усиленно размышлял о том, как бы обустроить кабак еще лучше.  Например, хотелось правильной музыки. Пела здесь по вечерам певичка Анна Ангел, но столичным гостям такое быстро надоедало, да и местным уже приелось.  Учитывая заданный стиль, хорошо было бы заполучить какую-нибудь местную экзотику.  Исполнителей  заунывных степных песен, игроков на зурне и варгане… Или на чем они тут играют?
Но куда более насущной проблемой оставалась выпивка.  Точнее твирин.  За рецептами они с Петром безуспешно охотились с самого прибытия в город.  Изредка в руки попадались настойки совершенно изумительных свойств, стоило бы покупать такие или даже самим готовить. Вот только рецептов Андрею раздобыть никак не удавалось.
Черви были пугливы, степняки-люди - молчаливы, а то и агрессивны.  Андрей пытался подкатывать к травнику Исидору Бураху, тот из всех местных имел вид наиболее цивилизованный. Даже заручился рекомендациями от Каиных. Но  старый шаман сделал вид, что кроме степняцкого наречия иных языков не разумеет (даром, что на столе у него лежала целая стопка столичных журналов по медицине) и с Андреем разговаривать не стал.   Так что приходилось брать самое простецкое пойло у местных перекупщиков.
Кстати,  главу их, Григория  Филина, по прозвищу Гриф, Андрею уже не раз советовали посетить. Уважительно представиться и даже попросить благословения на ведение дела.  Да Андрей все откладывал, да отговаривался.  Не такой человек Андрей Стаматин, чтобы мелкому провинциальному ворью  кланяться. К тому же, дело известное, раз придешь на поклон, всю жизнь потом ходить придется…

Дверь тихо заскрипела. Что-то рано сегодня у народа жажда проснулась, лениво подумал Андрей.  Да, судя по шагам, не один кто-то, целая компания.  Тут он увидел побелевшее от ужаса лицо мужичка за стойкой и сам приподнялся, чтобы посмотреть уж не шабнак-адыр ли к нему пожаловала из степи, слышал уже сказки про местное страшилище.
Нет, вполне земные существа. 
Театральность появления Андрей оценил, сам такие вещи любил. Сразу видно все продумано и костюм и «декорации». Декорациями служили несколько громадных, свирепого вида мужиков. Судя по габаритам, местные горожанки  их от немытых степняков прижили. 
А сам Папа Григорий и правда, на птицу оказался похож. Только не на грифа.  Помельче что-нибудь – малиновка, что ли.
Впрочем, недооценивать его не стоит.  Тем более с такой компанией. Как бы ни был Андрей хорош, против шести мордоворотов, да и Грифа со счетов не сбрасывая, шансов мало.  Разве что с огнестрелом.  А огнестрела нет. Нож на столе, нож за голенищем, да лезвия в подметках, сюрприз неприятный, но в данном случае не решающий.
Впрочем, насчет драки  Андрей не слишком волновался. Решили бы убрать, покалечить или еще как навредить, подкараулили бы пьяного в темном переулке. Или кабак  подожгли. А раз Гриф так явился, значит, говорить сперва хочет. 
- Ну, утро доброе, Григорий Филин. Рад визиту. Садись, угощайся. Чем, как говорится, богаты…
Андрей указывает на скамью напротив себя и кивает на разложенный завтрак и исходящий паром чайник. А неплохо получилось,  и поговорить надо было, и на поклон идти  не пришлось. Сам пришел.

Странно это было.  Вроде бы из приличной семьи Андрей происходил. И образование получил хорошее.  Профессия у него была достойная и чистая, талант был.  А не мог он оставаться просто архитектором.  Вечно его тянуло окунуться в грязь, то с уголовниками якшался, то с политическими. 
Правда, свои приключения по ту сторону закона Андрей  всегда воспринимал немного не всерьез, как опасную увлекательную игру. Шальные деньги, припрятанные в рукавах ножи, особый жаргон и манеры, тайные воровские знаки - все казалось театральным,  вычурным и даже чужая  кровь на собственных пальцах – клюквенным соком.  Может потому Андрей и выходил целым там, где другие пропадали, и легко создавал себе репутацию лихого и удачливого. Чего только не перевидал, во что только не ввязывался.
С такими персонами знался, что Гриф его, конечно, впечатлил по своему, но не то чтобы поразил или напугал. 
Чаи распивать Гриф не спешил. Сидел,  разглядывал Андрея, пялился прямо. Кто  другой за такие разглядывания получил бы в зубы, но тут уж ладно. В конце от концов от Андрея не убудет, смотри, коли охота, стесняться нечего. А дела  с Папой Григорием надо было налаживать.
Грифовы бандиты расселись за столиком неподалеку, разговаривали вполголоса, глаз с вожака и с Андрея не спускали.  А бледный мужичок, наконец, собрался духом и выбрался из-за стойки, принес поднос с чашкой для Грифа, а еще (надо ж! сообразительный какой!) бутылку твирина и пару стопок. 
- Обустроился, как видишь, - ухмыльнулся  Андрей, когда мужичок отошел. – Не жалуюсь. Хотя, предприятие у меня молодое, много еще обустраивать надо.  Вот думаю, чем бы таким народ развлекать, чтобы и глазу приятно и не приедалось.  Поет у меня сейчас тут певичка Анна. Да надоела уже. Каждый вечер одно и тоже, романсы эти чертовы, «побудь со мной, я вся горю…». Чепуха!
Андрей посмотрел на принесенную бутылку. Из особых запасов, не поганое пойло, что у него по большей части в погребе храниться. Только пока что выпивать за знакомство было рано. Пожалуй, Гриф и отказаться мог, так что он налил во вторую чашку горячего чая и гостеприимно пододвинул ее своему визитеру.

Игра в гляделки продолжалась. Ладно, черт с ним, Гриф не заломался сам идти, надо и к нему уважение проявить. А то что-то с больно зверской рожей сидит. Андрей заговорил, невольно подхватывая грифову манеру:
- Местный колорит это было бы самое то. Только, приди я в Термитник плясунов нанимать, так комендант Тычик со своими мясниками мне ноги-то и повыдергивают.  Больно крут он, ваш местный колорит. На хромой козе не подъедешь.  Я уж, признаться, собирался как раз к тебе идти – знакомится, да и совета просить, как раз насчет… местного колорита. Да не успел, ты уж на меня сердца не держи.  К чему нам с тобой ссориться? Знаю, без твоего  благословения кабак мой долго не простоит, но и во мне, глядишь, для тебя интерес найдется.
Андрей  продолжал смотреть на Грифа, прикидывая можно ли уже предложить выпить или рановато.  Игра велась тонкая. И уважить надо было бандитского вожака, но и дать понять, что Андрей сам по себе. Дела вести будет, но подчиняться, да кланяться – увольте.

Слава Суок, или кому они тут молятся эти местные, лед тронулся. Конечно, пока что Гриф был Андрею нужнее, чем он Грифу, но в том, что сотрудничество может быть взаимно полезным, сомнений не было.  И хоть Гриф и намекал, что денег ему не надо и дела процветают, никакое предпринимательское начинание не живет без развития, да и договоренности воровской братии с местными властями  в весьма шатком положении. 
Андрей подался немного вперед, навстречу собеседнику и опершись руками о стол заговорил:
- Ну что ж. О конкретике  говорить рано, пожалуй, а пока скажу вот что. Во-первых,  у меня есть в городе положение, которого тебе, как бы тебя тут не уважали, не иметь никогда. С Сабуровым у нас с братом конечно отношения не ахти, но ни Каины, ни Ольгимские, ни тем более их люди от дома мне не откажут, чтобы я себе не позволял.  Ты даже не представляешь, сколь многое люди готовы списать на богемные причуды.  Пользу из этого можно извлечь самую разную,  сам должен понимать. Во-вторых, скоро начнется война. Конечно, спрос на твирин от этого не понизиться, а вот по схемам сбыта за пределами Города это ударит серьезно. А у меня в Столице есть надежные покупатели.  И, в-третьих,  уж не знаю оценишь ли ты это или напротив испугаешься, но я человек начисто лишенный предрассудков, которыми столь ограничена жизнь местных жителей. Я не боюсь всех этих ваших шабнаков, суок, чудищ степных и кто тут у вас еще шастает. Учитывать их существование, хотя бы как воображаемых персонажей разыгрываемых здесь пьес, конечно, стоит, но я их не боюсь и потому могу многое из того, о чем местные даже помыслить бояться.
Андрей изучал лицо Грифа, чуть сощурив глаза, пытаясь уловить тронуло ли того хоть что-то из сказанного и куда вести дальнейший разговор. Не ясно пока.
- Может чего покрепче чая? - он кивнул в сторону бутылки с твирином. –  Не самое лучшее, что можно здесь найти, но не так уж плох. Получше того, что ты обычно отправляешь в Столицу.

Отредактировано Андрей Стаматин (2013-08-22 23:19:23)

Андрей едва не рассмеялся.  Зачем же ему скрывать свое отношение к предрассудкам, когда зримое подтверждение того, что они с братом не только законы человеческие, но и природные заставляют отступиться, возвышалось над Городом сияющим хрустальным венцом? Но да не тот момент, чтобы говорить об этом и компания не та. 
Что же касалось остального… Андрей проследил, как мелькает пестрая карта в грифовых пальцах. 
Сам он всегда шагал вперед далеко и быстро, едва уловив верное направление,  и рядом всегда  был Петр, который и смотрел так же далеко и доверял безоговорочно. Так что они оба, случалось, забывали, что обычные  люди примериваются, приглядываются, топчутся на одном месте годами. Гриф верно был не самый худший случай, рано или поздно поймет, о чем Андрей говорил, увидит перспективы, да и сам Андрей при случае напомнит.  А сейчас  и в самом деле стоило разобраться с самым насущным.
- Ах!  - он выпрямился и театрально всплеснул руками. – Ну, это само собой разумеется. И сколько же ты хочешь иметь с этого весьма многообещающего, но покамест не слишком доходного предприятия?
Хорошо было бы сейчас сговорится с Грифом.  Потому что, без этого сговора, кое-что Андрей  предпринимать все же не мог. А так он, например, разберется по свойски с горе-поставщиками из раза в раз приносившими ему дрянную сивуху гордо именуя ее твириновой смолой. А теперь-то Андрей уж с ними поговорит.  А если плохо поймут, привяжет к стульям и будет вливать в глотки их собственное  пойло пока не дойдет.