Чёрт знает что творилось в жизни Даниила с тех самых пор, как он ввязался в авантюру с поездкой в степной город. Опуская детали, он совершенно перестал понимать людей. Все будто сошли с ума, и Данковский подозревал, что сам очень, очень скоро свихнётся среди друзей сам.
Поэтому контактировать со знакомыми он старался всё меньше. Господи, как же прекрасно было кои-то веки запереться у себя, проводя время с книгами и за собственными трудами. Не заботиться о внешнем виде и порядке в жилище. Стабильно начинать день кружкой крепкого кофе и заканчивать бокалом чего-нибудь ещё более крепкого. Целыми днями не вылезать из кровати... Запустил себя Бакалавр, одним словом.
Только вот сегодня всё было по-другому. В привычный уклад жизни грозился ворваться долгожданный, но незваный гость. Нет, Даниил бы с лёгкостью принял любого выходца из Города у себя. Куда меньших - с радостью, однако Мишка Шкиль в число тех, кого он действительно хотел видеть. Просто зная характер провинциального врача Данковский знал: под одной крышей надолго оставаться им опасно. Поубивают друг друга, как пить дать.
Кот орал и путался под ногами, требуя еды. Даниил усиленно игнорировал его, ибо не знал даже, чем он будет Михаила-то кормить. Кот по крайней мере был привыкший, а то, что от каши он воротил нос - его проблемы.
Заботы Даниила замыкались на том, чтоб привести в более-менее приличный вид своё жилище и бранное тело, а всё остальное как-нибудь получится само собой.
Столичное лето было душным и суматошным. Фонтаны били до небес, молодёжь особенно активно пела по паркам песни под гитару и целовалась на скамеечках. Всё спешило куда-то со страшной скоростью, дороги кишели, как муравьями, автомобилями, и даже на вокзале было непривычно много народу. Кто-то, наверное, отправлялся в свой отпуск на море или в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов... Главное - не потерять в этой толпе Шкиля, который точно заплутает в Столице и непременно попадёт в передрягу. Поэтому путешественника надо было снять прямо с поезда, взять за ручку и не отпускать, пока за ними не закроется тяжёлая железная дверь данииловой квартиры. Тяжело сохранять спокойствие, когда тебя самого толкают восторженные встречающие, а дома ждёт некормленный кот.

Отредактировано Бакалавр (2013-01-25 19:00:22)

Когда толпа начала понемногу рассасываться, а Михаила на горизонте ещё не было видно, душа ушла в пятки.
Надо сказать, Бурах был краток: сообщил о приезде Шкиля, вежливо попросил его приютить и приложил сведения о том, какого числа в котором часу тот прибудет. Но ни вагон, ни номер места не сказал. Решил, видимо, что эскулапы - взрослые люди и не потеряются. Не тут-то было.
Оббежав вдоль и поперёк все платформы, прочесав здание вокзала и привокзальную площадь, Даниил не на шутку перепугался. Он уже начал вспоминать, не завалялось ли где у него фотографии Шкиля дома, чтобы незамедлительно начать печатать листовки. Но из фотографий с жителями города у него был только совместный снимок со Стаматиными, и тот - оставшийся со студенческих времён.
Предпринять последнюю решительную попытку Данковский решил, вспомнив, что язык и до Киева доведёт. Путано обращаясь к вокзальному служащему, он чуть ли не на пальцах объяснял, кого ищет.
- Молодой человек... знаете, примерно моего возраста, роста и телосложения... но на меня не похож. Наверняка в пальто - старом таком, засаленном. И курит! Он точно курит!
Служащий поверх пенсне скептически посмотрел на Даниила, и тот уже подумал, что его сочли сумасшедшим, однако через несколько мгновений мужчина вытянул руку в форменной перчатке и молча указал в сторону.
В уголке, образовав вокруг себя зону отчуждения (люди здраво боялись к нему подходить) и дымовую завесу, стоял виновник торжества. Бакалавр невольно расплылся в улыбке: как тепло и прекрасно стало на душе от осознания того, что Шкиля не надо искать с собаками!
- Мишка! - через весь зал позвал Даниил, маша изо всех сил товарищу рукой и стремительно, сквозь расступающуюся перед ним толпу приближаясь к Шкилю на расстояние рукопожатия.

- И я рад тебя видеть, Мишаня, - с каменно-серёзным Даниил попытался пожать хоть одну руку Шкиля, но одна была занята чемоданом, другая - папиросой, и план провалился, - Да что ты сгорбился, как старый дед? Давай, помогу, нам недалеко...
Как взялся Данковский за ручку чемодана, так и не разогнулся. Буквально.
- Чтоб мне на месте провалиться... Шкиль, ты что, кирпичи с собой привёз? Надеешься на стройку пойти работать? Думаешь, в Столице дефицит стройматериалов? Напрасно. Этого добра здесь хватает. И всё-таки ты отпусти, я сам.
После непродолжительно перебранки Шкиль сдался, и тянуть тяжелейший чемодан пришлось всё же Бакалавру, который неустанно благодарил провидение за то, что Михаила в его отсутствие не потянуло на подвиги. Под ноги двум товарищам легла, как на ладони, вся Столица разом - шумная, суетная, яркая - вся как есть. Прямо через дорогу от вокзала гремели трамваи, шныряли туда-сюда модные "жуки". В разноцветных лавочках на площади торговали мороженым, сигаретами и засахаренными яблоками. Не давая Шкилю обалдеть от увиденного и встать как вкопанному раз и навсегда, Даниил за руку потащил товарища через площадь, умудряясь ещё и волочить за собой при этом его увесистый чемодан.
- Не разевай рот и держи ухо востро. Привыкай, Михаил, жить по здешним законам. Здесь тебе не Город, о, нет, совсем не Город. Если есть на свете более различные вещи, чем чёрное и белое, если что-то может отличаться сильнее, чем огонь от воды, знай: это твой родной Город и моя любимая Столица.
Данковский даже на секунду забыл не покидавшую его вот уже который месяц сутулость и словно воспрянул. О Столице он мог говорить долго. Наверное, так же долго, как молчать о Городе.
Однако, заболтав Шкиля, Данковский не заметил, как потерял бдительность сам: бодро шагая через рельсы, товарищи едва не повторили бесславную судьбу Михаила Александровича Берлиоза, поскольку горе-проводник зазевался и не заметил вовремя приближавшегося трамвая. Только чудом дёрнув за рукав спутника и рванув буквально из-под колёс его злосчастный чемодан, Даниил избежал трагедии.