...Всё началось с того, что Виктории, которую в ту пору ещё никто не называл Капеллой, стали сниться странные сны с привкусом правды. Реальные сны. Достоверные. В них Город менялся, в них складывались новые треугольники властей и Хозяек, и запоминались они до самой последней мелочи. После таких снов девочка просыпалась ещё более задумчивой, чем обычно, отвечала невпопад, считала что-то своё и почти не реагировала на чужие слова и чужое присутствие. Это были странные сны, от которых так и несло магией Города, и постепенно - после нескольких ночей с повторением одного и того же образа - Виктория уверилась, что всё это неспроста. Слишком ясно она видела лица для сна. Слишком четко ощущала силы...
Это был обычный летний вечер. Теплый и яркий, окрашенный в золото и багрянец. Никому не сиделось дома - даже самым отъявленным домоседам - дети играли в свои игры, взрослые прогуливались, и Виктория тоже отпросилась у отца до самой темноты - но не на прогулку. На разведку.
Уже некоторое время её так и тянуло выйти на улицу, поддаться толкающему в спину ветру, и уйти искать тех, кого Город так жаждал показать ей. О чем говорить с ними Виктория совершенно не представляла, но сопротивляться настойчивому побуждению уже не могла. Нужно было идти. Нужно было найти тех, чьи судьбы станут важными уже через несколько лет. Наверное, будь она общительней, участвуй в играх - Город столкнул бы её с нужными людьми незаметно и неявно. Но она редко выходила из дома, редко навязывалась в чужой круг, и потому получалось так, как получалось.
Итак, это был обычный летний вечер, и Виктория надела самое простое свое платье, повязала на шею сиреневый, мамин ещё, шарф, и пошла. Вприпрыжку с крыльца, а потом - к Театру, через Глотку... В кармане перестукивалась горсть орешков, и идти было легко, словно что-то и вправду подталкивало в спину.
За неделю снов Виктория знала их всех наперечет. Трое мальчиков, трое девочек - одна из них - совсем малышка, двое других - постарше, и Ласку Виктория узнала с самого первого раза - видела её на Кладбище, когда ходила мимо, в Степь. Среди мальчишек знакомых не было - оно и понятно, с мужской частью детского населения юная Ольгимская практически не контактировала. Поводов не было.
Через Глотку, к "Горнам", к площади перед Собором... Здесь она бывала редко - всё-таки район Каиных, да и Многогранник не располагал к долгим прогулкам под своей сенью, но сегодня что-то изменилось.
"Ветер переменился, - улыбалась Виктория, а ноги сами несли её вперед, к ограде, отделившей "Горны" от окружающего Города. Встала. Облокотилась плечом, скрестила руки на груди. Поза раполагала к ожиданию, и Капелла даже не задумывалась, как глупо это всё может выглядеть со стороны. Так было нужно. Связать нити знакомств в единую сеть, в которую дальше будет ловиться будущее.
"Значит, кто-то из шестерых где-то рядом. Не Ласка, конечно. Значит, пятеро. Что же, подождем, приглядимся..."

Ждать она всегда умела. Не сказать, чтобы особенно любила, но если возникала необходимость - легко находила себе занятие даже там где, казалось, можно только предаваться тупому ожиданию, злиться на неспешащих людей и скучать.
Многогранник - огромная зеркальная призма - нависал над головой, и в закатном свете пылал сотнями оттенков красного и рыжего. Так горят окна, отражая последние лучи, таким же жарким, слепящим светом. Многогранник был красив - как величайший памятник людскому гению, сотня зеркал, сведенных в одно переломанными, изогнутыми линиями. От него веяло холодом, ожиданием чуда и звездами. Хорошие чувства, от таких хочется идти и добиваться, но Виктория смотрела на Башню с интересом и ни с чем больше. Она любила её, как творение людских рук, и одновременно была насторожена. Многогранник не был частью Города, и это для Виктории было главным показателем. Не плохое, просто чуждое. Просто не для неё. Можно любоваться закатом, пылающим в гранях, но рассвет в Степи, если лечь на землю, утонуть в твири - гораздо роднее и приятнее.
От Многогранника, небо за которым напоминало по цвету разбавленное клубничное варенье, мысли перекинулись к Каиным - ведь не зря же она подпирала плечом именно их ограду? Отец отзывался о Каиных нелестно. Он вообще редко хвалил что-то, но в сторону Каиных, как извечных соперников, плевался с изрядным постоянством. И странные они, и темные, и Хозяйка их была страшной, и вообще... Виктория, конечно, не очень к нему прислушивалась - впечатления о людях она давным-давно предпочитала складывать сама - но некоторые факты запоминала. И бессмертность Симона. И вдовство Виктора. И что у Нины было двое детей, и что Марию уже прочат в Хозяйки. Иногда Виктория даже чувствовала её - звездную, только осознающую себя, силу. Впрочем, сама она была такой же. Они пока были слепы и глухи, и только предчувствовали мир за пределом своих комнат, и Мария, наверное, тоже просыпалась иногда и не могла отдышаться после видений... Иногда Виктории даже хотелось пойти и с ней познакомиться. Но как-то не верилось, что в "Горнах" её могут принять хорошо. Всё-таки слишком многое разделяло семьи.
На этом месте мысль забуксовала, и Виктория от нечего делать принялась считать плитки под своими ногами, и как-то не заметила, что к Городу подкрались фиолетовые сумерки - предвестники ночи.
...Его она почувствовала ещё до того, как увидела. Вскинула глаза от мостовой - сто тридцать одна - снова скрестила на груди руки. Она точно чувствовала, что это именно один из мальчишек, и теперь интерес в ней мешался с неловкостью - как заговорить, о чем? Улыбнулась, разглядев, наконец, подошедшего. Темные волосы, взгляд карих глаз ощутимый, тяжелый. На вид лет девять, ну, десять. И улыбка - явно выдавленная просто из вежливости.
По крайней мере, вопрос о начале разговора потерял актуальность - мальчик заговорил, и Викторию снова обдало привкусом силы - звездами, чем-то горьковатым, похожим на дорожную пыль. Многогранник чувствовался очень похоже...
-Жду. Тебя, - было в построении фразы что-то очень значимое, торжественное. Словно она только что выдала государственную тайну страшной важности. Секунду помедлив, Капелла решила не волноваться - "Раз уж начали" - представилась - Виктория Ольгимская. Младшая, естественно.
Улыбнулась. Протянула руку для пожатия. Она очень надеялась, что собеседник достаточно тактичен, чтобы назвать в ответ своё имя.

"Каин? Просто замечательно"
С одной стороны, это заметно упрощало дело - как человек, у которого была Хозяйкой мать, и собиралась стать Хозяйкой сестра, Каспар должен был проще относится к необъяснимой мистике. То есть, к заявлению "Я видела тебя во сне" - отнестись с некоторым пониманием. Всё же наследственность, общая настроенность семьи... В этом плане Виктории полегчало сильно. Но, с другой стороны, если кто-нибудь скажет отцу, что его дочь что-то обсуждала с наследником конкурентов... Нет, скандала, конечно не получится. Скорее всего, старший Влад даже поощрит такие отношения. Но насторожиться, начнет искать варианты развития, заопасается, что дочь тоже заразиться "всеми этими мистическими настроениями". Могла получиться проблема.
Впрочем, Виктория быстро решила, что это точно будет не её проблемой, а проблемой отца, что она всегда может сказать "Так нужно, папа", перевести тему или сделать честный "окунающий" взгляд. Мало ли способов избежать кофликта и настроить собеседника на правильную волну?
Пожатие младшего Каина было крепким и деловым. Откровенно не детским, и это было приятно. На самом деле, она давно уже чувствовала себя гораздо старше двенадцати лет, и общаться со взрослыми, пытающимися говорить, как с ребенком, было откровенно тяжело. Хотелось общения "как равный равному".
"Может быть, я напрасно обходила вниманием сверстников? В конце концов, я не одна здесь что-то чувствую, и не одна взрослею быстрее, чем нужно..."
Всё стало на удивление логично - в видениях мелькал измененный Город, и сын Алой Нины никак не мог оказаться неважным для этого изменения. "Интересно, кто тогда остальные? Чьи сыновья и дочери, в чем проявленные?"
Впрочем, она уже с минуту просто рассматривала собеседника, и это уже становилось невежливым. Пришлось собраться с мыслями, и постараться сложить слова так, чтобы получилось хоть что-то вразумительное.
"Без меканья, слов-паразитов, и слишком извиняющегося тона. Не стоит создавать о себе слишком грустное первое впечатление, и лучше самоуверенность, чем отсутствие уверенности вовсе"
-В последнее время, - начала она задумчиво, давя искушение опустить глаза или, напротив, возвести их к небу - Мне снятся странные сны. Даже не столько сны, сколько видения. - сфокусировала взгляд - глаза в глаза, особенным, проникающим манером. - В последнее время мне всё чаще хочется найти людей, которые являются ко мне в этих видениях, - улыбнулась, на мгновение опустила веки, сбивая патетику настроя. Закончила просто - Так что можно считать, что я пришла знакомиться.
"Ох, спустила бы я с порога того, кто пришел бы ко мне с такими заявлениями. Хотя... Вру, конечно. Усадила бы за стол, чаем бы упоила до потери пульса. Любопытство, наследное любопытство..."
Улыбнулась в ответ на неожиданную фразу про свет. Это было... приятно, да. Неуверенность в собственном Даре, неуверенность в том, что есть хоть какой-то отблеск, иногда накрывала её, и такие случайные подтверждения были просто бальзамом на душу. Потому Виктория склонила голову, словно принимая комплимент, удержала порыв театральным жестом коснуться рукой сердца. Детство, полное театральных постановок, пантомим и пьес явно сказывалось.

"Значит, Мария тоже видит сны?"
Это было важно. Это было очень важно и правильно, что они развиваются в общем похоже. Значит, рано или поздно она сумеет нагнать Марию, значит, сможет перенять у неё опыт. Значит, это нормально. Всё-таки быть первооткрывателем было бы страшновато.
"Сны о тех, кто нуждается в защите? Красиво и просто, и если Мария говорит - значит, правда. Хозяйки не лгут"
Вспомнились лица - опять и снова, не отпускающие уже третий день. Печальная улыбка Ласки, тяжелый серьезный взгляд черноволосой девочки лет пяти, встрепанные кудряшки малышки лет трех... И затем - та же улыбка, тот же взгляд, те же кудри - но уже у взрослых людей, удерживающих свой мир на ладонях.
"Интересно, кого видит Мария в своих снах?"
Конечно, узнать это было бы довольно просто - только обратить внимание на то, с кем общается Каина. Но Виктории не хотелось. Лезть в чужую жизнь дальше, чем необходимо, чтобы понять свою - нонсенс и глупость. Не стоит, тем более что вражда имеет свойство начинаться с мелочей.
Виктория поставила себе мысленную отметку - новая полезная информация, стоит запомнить. Вокруг сгущались сумерки, в домах зажигался свет, и ударивший колокол возвестил о наступлении вечера. "Семь часов?.. Пора бы домой..." Многогранник в сумерках терялся, и тускло мерцал, отражая свет фонарей и окон. Виктория на мгновение залюбовалась им, и чуть не пропустила тот момент, когда Каспар заговорил.
Оторвала взгляд от Башни, моргнула. Сказать честно - её ещё никогда не приглашали на чай вот так - по-своему уважительно и просто. Сказать честно - её вообще никто ещё на чай не приглашал. Разве что в компании с отцом... Но тогда приглашали всё-таки его, она же шла довеском.
На мгновение она задумалась - всё же наследник Каиных, всё же их дом, всё же вечер... Много всяких "всё же" провернулись у неё в голове, но Виктория встряхнула ею, решительно кивнула. Ей нужно было больше информации, было отчаянно интересно, как живут Каины, и, если совсем уж честно, нравился их наследник. Он не оставлял ощущения ребенка, вел себя если не как взрослый - то как подросток, уверенный в себе, в своей территории, в праве распоряжаться своим и чужим временем.
-Живу, - согласилась она с утверждением про "Сгусток", твердо решив про себя, что не позволит провожать, даже если до этого дойдет. Просто потому, что привыкла справляться сама со всем - и темные улицы исключением не были - Пойдем.
"Пить чай. Смешно и приятно"
Окна "Горнов" за оградой замерцали зеленовато-синим странным светом. Словно там жили не люди, но волшебники, привыкшие освещать дом мерцанием гнилушек и светлячков. Виктория представила это - и интерес в ней разгорелся ещё больше.
Она всегда была до ужаса любопытна.

Конечно, никаких светлячков в лампах не оказалось. Просто слой краски, превращающий свет обычный в колдовской цветной морок. Виктория даже вздохнула легко, глядя на это. Ей было бы приятнее и понятнее маленькое чудо, чем такое простое решение.
Впрочем, долго разглядывать лампу в коридоре не получилось - Каспар уже увлек её дальше, в комнату, и, конечно, пришлось подчиниться. Здесь всё было обычно. Если смотреть глазами - софа, укрытая цветным покрывалом, страшная помесь стола со шкафом, зеленоватый свет, печка. Какие-то книги, слегка закопченый чайник. От ламп ощущение, что комната под водой, или в вечном лесном сумраке. Это было красиво, настраивало на лирику... Если же смотреть не глазами, а пытаться чувствовать - всё становилось интереснее. Виктория на мгнвение зажмурилась, замерев на пороге, постаралась услышать глубину. Она любила такие мелкие, похожие на фантазии, видения. Вот запах - тот самый запах силы, конкретного человека - звезды и горьковатая дорожная пыль. Вот шелестит страницами книга, льется горячий чай. Вот детский голос - узнаваемый, не смотря на то, что с того момента прошло уже несколько лет - командует игрушечными войсками. А вот - делеко-далеко, едва ощутимо - звезды и холод. Ощущение Дикой Нины, которая тоже была здесь.
"Значит, вот они какие, Каины. Звездные прежде всего, и властные..."
Виктория открыла глаза, как раз успев увидеть приглашающий кивок в сторону софы. Прошла и села, постаралась расслабиться. В душе у неё потихоньку гасло послевкусие ощущения. Горьковатое, далекое. Это было... Странно, да. Нигде больше такого ощущения не было - у неё дома чуялись солнце и твирь, в приюте у Лары - огонь очага и почему-то порох, в Театре - старые декорации и сказка. Везде это был единый Город, все запахи сходились. Здесь же пахло так, словно Города и не было вовсе. Словно была только цель и дорога, и ничего больше. Хотелось творить, уехать за горизонт, и добиться всего на свете. Непривычное ощущение. Не плохое - странное.
Фразу про еду она в такой задумчивости чуть не пропустила. На секунду задумалась, хотела было пожать плечами, но решила, что лучше выбрать. Отсутствие выбора ведь вызывает у людей не всегда приятственную реакцию.
-Пирог. Спасибо, - сказала она. Улыбнулась. Чем ближе подступал к ней мир обыденный - тем больше хотелось что-нибудь сделать. Ну, например, порезать пирог. Или разлить чай. А ещё лучше - вообще отогнать Каспара от плиты и заняться сервировкой стола самой. Всё же опыт у неё в плане работы по дому был приличный, и одно она усвоила твердо - мужчин любого возраста лучше не подпускать к приготовлению пищи на расстояние пушечного выстрела. Ибо Влады, что старший, что младший, умели готовить только яищницу. И если отец хотя бы ничего на кухне не трогал, то брат... - Может быть, я могу чем-то помочь?
"Сидеть без дела, когда ради тебя суетятся - неприятное ощущение."

Чашки это, конечно, было не совсем то, но всё-таки хоть что-то. Потому Виктория поднялась - софа тихо скрипнула ей вслед, словно огорчаясь, что её покидают - потянулась к верхней полке. Пошарила, ловко ухватила сразу две чашки - небольшие, фарфоровые. На вид ими пользовались достаточно редко, а скорее всего - не пользовались вовсе. Просто однажды поставили наверх, а потом забыли до подходящего случая. Аккуратно установила посуду на стол, вернулась обратно на софу. Пирог, извлеченный младшим Каиным из недр стола, притянул её взгляд, вызвал восхищенную улыбку. Она на собственном опыте знала, как это - готовить пироги - и от того прекрасно представляла, какого труда стоит испечь вот такой, пышный и румяный, без тени гари.
"Интересно, Мария постаралась, или всё-таки купленный, а то и слугами испеченный? - мгновение раздумывала, и решила, что всё-таки вряд ли Мария. Это она и слышать не хотела о слугах, сама готовила и прибиралась, порой просила о помощи брата. Вряд ли гордая Каина могла думать похоже. Впрочем, достоинства пирога от этого совершенно не уменьшились.
Взмахнула рукой, услышав извинения. Она давно уже привыкла к мысли о смерти, и слышать "Прости" при каждом упоминании о матери было неприятно. Взрослая глупость, думать, будто можно уменьшить боль, задев рану, но извинившись. Нужно выбирать что-то одно - и если трогать, то уж не просить прощения сразу же. Само же наличие боли было вопросом сложным и спорным, и о нем думать не хотелось. Так что Виктория давно привыкла отмахиваться на частенько следующие за именем матери извинения. Смысла в них не было.
-Животные? Конечно, - "Только папенька всё никак не решиться хотя бы на кошку. И оглоеды они, и орут почем зря, и болеют, и умирают, и пользы не приносят..." - Собаки особенно, - и не удержалась, добавила тихо - А маме всегда больше всего нравились люди. Животные - только потом.
"Мать?.." В устах Каспара это прозвучало неожиданно торжественно, хоть и мимолетно. Таким тоном, наверное, малолетние прицы говорят о матерях-королевах. С уважением, любовью и почтением. И тенью отчужденности - ибо королева - она всегда недостижима, даже если она мать.
Впрочем, Виктория, конечно, могла ошибаться.

-Нет, спасибо, - отказалась Виктория от молока, перебираясь на стул. Она любила пить чистый чай, не испорченный никакими добавками, и искренне считала что травы гораздо вкуснее не то что без молока - без сахара. Устроилась удобнее, разгладила юбку, улыбнулась, чуть отстраненно, представив, как серьезно и по-взрослому выглядят они со стороны. Совсем как умудренные опытом люди, празднующие какой-то очередной юбилей. Проследила, как наполняется чашка, кивком поблагодарила за заботу. Она не привыкла, чтобы кто-то за ней ухаживал хотя бы во так - отмеривая заварку, заливая её кипятком. Долг гостеприимства был ей знаком по-настоящему только с одной стороны - с хозяйской. Когда нужно достать, налить, усадить гостя, проследить, чтобы не чувствовал себя стесненным... Сама она гостем выступала исчезающе редко, и потому чувствовала себя немного неловко. Руки так и чесались что-нибудь сделать самой.
Конфеты, выставленные Каспаром на стол, вызвали у неё понимающую улыбку. Ей отец привозил точно такие же, уверенный, что девочки её возраста просто обязанны любить сласти. Не так уж он ошибался, надо признать. Наверное, старший Каин то же самое думал о мальчиках возраста Каспара.
"Есть всё-таки вещи, которые страшно сближают самых далеких людей. Такие вот мелочи, вроде одного и того же вида конфет детям - в их числе"
Сделала первый глоток чая, опустила в чашку удивленный взгляд. Она и не думала, что здесь могут пить тот же травяной сбор, что и они с отцом и братом. Пахнущий Степью, солнцем и Городом... Странная, но приятная неожиданность.
-Да. Свечи обычно, гораздо уютнее газовых ламп, - перевела взгляд за окно, снова удивившись зеленовато-золотому мерцанию. Словно и правда, там могучий колдун трудился над сложнейшим зельем...
"Неужели к тебе так редко ходят гости? Неужели так редко, что чужие удивление, восхищение, вопросы ещё не приелись?.."
-Если ты хочешь показать, - и неслышно рассмеялась про себя.

-Приятного аппетита, Каспар, - в тон отозвалась Виктория, мимолетно отсалютовав чашкой. Жест был подсмотренным у отца, и вообще-то предполагал твирин, а не чай. Но твирин она никогда не собиралась даже пробовать, а отказываться от красивого движения совершенно не хотелось. Тем более, что даже с чашкой салют выглядел вполне здорово.
С любопытством проследила за действиями младшего Каина, залюбовалась толстыми рыжими свечами, извлеченными из черной лакированной шкатулки. Свечи напоминали о чем-то праздничном и торжественном, вроде бы похожие она видела на картинке в книжке про королей. Там свечей было, конечно, больше четырех, но сходство было поразительным.
Когда комната озарилась теплым золотисто-зеленым светом, когда оказался погашен светильник в коридоре, Виктория не смогла удержать восхищенного вздоха. Ощущение подводного царства сменилось на пронизанную солнцем листву. Такой свет можно увидеть, если встать в солнечный день под деревом, запрокинуть голову, и утонуть в золотых бликах и зеленых тенях. Представив, как это выглядит с улицы - светящиеся разными цветами окна - Виктория даже пожалела, что никогда не бывала у "Горнов" вечером. А уж как это выглядело издалека, из Степи или от Многогранника... Дух захватывало.
В "Сгустке" всё было, конечно, гораздо проще. Газовые лампы, керосиновая, укрытая оранжевым абажуром - на подоконнике. Просто и обычно, как в большинстве домах Города. Здесь же - волшебство.
-Очень, - искренне ответила она, с трудом отрывая взгляд от трепещущих огоньков - Это замечательно красиво...
Она хотела было добавить что-то ещё - может быть что-то спросить - но тут из-под стола послышалось мурлыканье, и что-то теплое потерлось о ногу девочки. Пощекотало пушистым хвостом. Виктория думала недолго - заглянула в подстолье, протянула руку, и вскоре у неё на коленях уже довольно жмурился большой серый кот, вполне довольный таким вниманием к своей персоне. Глаза у кота были желтые, и морда хитрая-хитрая. То и дело он косился на стол, и начинал мурлыкать с утроенным рвением, явно намекая, что не против получить что-нибудь, чем можно перекусить. Виктория с привычным восторгом почесывала кота за ушами. Подняла глаза, спросила:
-Как его зовут? - в том, что кот хозяйский, у неё не было никаких сомнений. Слишком он был ухоженный и наглый для бездомного.

"Везучий ты, киса, - безолвно сказала Виктория коту, поглаживая заросший мягкой серой шерсткой подбородок - У тебя есть имя, дом и хозяин. Радуйся, зверь"
Кот зыркнул на неё со снисходительной насмешкой, покружился, улегся, обернув лапы хвостом и лукаво поглядывая на девочку снизу вверх. Имя ему и правда подходило идеально - кот вел себя так, словно был особой королевских кровей и всякие двуногие были предназначены только для того, чтобы гладить его и кормить. В исполнении человека такое презрение к окружающим смотрелось бы противно. В кошачьем выглядело совершенно естественно и добавляло желтоглазому зверю шарма.
"Если бы не папенька - был бы у меня такой, - с тихим сожалением вздохнула Виктория, возвращаясь к недопитому чаю. Нет, кота она гладить не перестала - но высвободила одну руку, потянулась за конфетой. Развернула, помогая себе зубами, вздрогнула, услышав фразу Каспара про третью площадку Многогранника. "Значит, мы подружимся? Встретимся ещё раз, посмотрим на огоньки Города с высоты? Ты оптимист всё-таки. Я на людей не загадываю даже пары дней вперед" Впрочем, надо признать, она бы с удовольствием стала другом наследнику Каиных. И дальше чуяла бы звезды и дорожную пыль, смотрела бы на часть Города, забывающую об этом... Да просто по-человечески спросила бы собеседника о любимых книгах и музыке, пригласила бы к себе на чай. Про себя она смутно надеялась, что к концу вечера её хватит на то, чтобы предложить ответный визит. Опыта вот только было мало, разве что книжный...
"А на что похожа моя комната?.. - задумалась, машинально почесывая за ухом разомлевшего кота. Вызвала в памяти свой личный мирок - кровать и подоконник, заваленный книгами стол, шкаф... Вспомнила ощущение твири и солнца, постоянно открытые окна, и улыбнулась, поняв ответ. Сказала вслух:
-На кусочек Города, непонятно зачем отгородившийся стенами и крышей, - взрослому она бы так не ответила, конечно. Другое дело, что взрослый бы так и не спросил - Если хочешь, заходи как-нибудь в гости. Посмотришь сам.
Кто бы знал, чего ей стоили эти слова! Кто бы знал, чего ей вообще стоил этот вечер - совершенно для неё нетипичный, пугающий новизной. Да. Виктория в первый раз по-настоящему выползла из своей раковины, и сейчас её пугало ощущение, что чем дальше будет развиваться Дар - тем больше будет таких "выходов в люди". Хотя испуг этот был сладкий, даже приятный по-своему. Ведь за каждым изменением что-то да следует. И очень может быть, что благо...
Тихо рассмеялась, увидев свой же жест отзеркаленным. Ей было... приятно. Она никогда не думала, что общество фактически незнакомого человека может вызвать у неё такие эмоции. В частности появилось желание дотянуться и взъерошить Каспару волосы - она на мгновение почувствовала в нем мальчишку - такого, каким и положено быть ребенку девяти лет - и по-доброму удивилась, и даже капельку обрадовалась неизвестно чему. Разумеется, позволять себе лишнего она не стала, только вспушила шерсть задремавшему коту. В качестве компенсации, так сказать.

Отредактировано Виктория Ольгимская мл. (2011-09-04 22:12:09)

-Конечно, была, - "За кого ты меня принимаешь? Это тоже часть Города, а свой Город я хочу знать" - Там.. Страшновато немного, пусто и интересно. - "Именно пустота интересна. Нет у нас неодухотворенных, не вдохновленных зданий. У каждого дома - хозяин. У Театра - режиссер и труппа. У Многогранника - его создатель. В каждом - свое отражение. А Собор ничего не отражает и не вмещает. В этом его интерес" - Холодно ещё... А какой он для тебя?
"Первый вопрос за вечер. Мне можно проаплодировать, я наконец сделала это"
Сообразив, что уже несколько минут сидит, просто поглаживая Принца, и что это становится уже невежливым, потянулась за пирогом. Всё-таки такое чудо стоило попробовать хотя бы для того, чтобы воздать должное мастерству человека, его испекшего. Ложечку Виктория проигнорировала - для того, чтобы воспользоваться ложкой, нужны были две руки - одной держать её, другая - блюдце. А одна ладонь у девочки так и оставалась в густой кошачьей шерсти. Впрочем, пирог не производил впечатления рассыпчатого, и Виктория храбро подняла свой кусочек. Укусила, расплылась в улыбке. Вкусом пирог никак не уступал внешнему виду - в меру сладкий, с привкусом молока и каких-то трав... Если бы она была уверена, что пирог не прислугой испеченный - обязательно бы похвалила, воздавая должное искусству мастера. Но уверенности не было, и потому Виктория только с удовольствием доела кусочек. Потянулась к чашке.
"Ты хороший, Каспар, - чуть не сказала она. Улыбнулась, пряча улыбку за очередным глотком чая. Она давно уже избегала говорить подобное малознакомым людям, вообще избегала говорить о свете, о Сердце, о Башне... Хотелось, конечно. Но брат больше тянулся в Степь, отец не интересовался пошлой мистикой, и она постепенно привыкла молчать о всяческих необъяснимостях.
"Наверное, у Каиных с этим по-другому. Всё-таки семейство чернокнижников..."
Слово вызвало улыбку. Знакомство с наследником этого мистического семейства успешно развенчало пару мифов - про излишнюю заносчивость и полусумасшествие уж точно. Ну, и про темноту, конечно. Не пахло здесь темнотой, только звездами.
-Твоя мать была права, - "мать". Всё-таки очень торжественно это звучало. С осознанием важности слова - У тебя все вещи пахнут так, словно бы привезены из далеких чужих стран.
Слова, конечно, были не ахти какие, но ощущение передавали вполне точно.
"Жаль только, хозяин вещи редко способен почувствовать её ощущение. С этим - только к посторонним..."

"Ничего себе!"
Мир её, конечно, трещины не дал, но удивление на лице отразилось. Она как-то не сталкивалась с умеющими готовить мужчинами, а уж сколько нервов ей сгубил брат, пытаясь приготовить что-нибудь сложнее овощного супа... Младший Влад обычно скидывал в кастрюлю порезанные овощи, заливал водой и ждал. Иногда его хватало на то, чтобы посолить и даже помешать, но дальше дело упорно не шло. Макароны, яичница, вареная картошка. Когда он однажды пытался приготовить блины - Виктория едва отскоблила сковороду от сажи. И теперь она удивилась, воочию убедившись, что это - далеко не единственный вариант взаимоотношений мужчин с противлением пищи.
-Тогда прими мое искреннее восхищение, - "Хотела воздать должное мастерству? Вот, пожалуйста. Сколько угодно" - Вы с Симоном - замечательные мастера.
Допила чай в два глотка, потянулась за чайником "Значит, Мария не любит? Хорошо, я правильно предположила" Ещё один штрих к портрету гордой Каиной, с которой ей рано или поздно придется вдвоем хозяйствовать. Полезная всё-таки вещь - разговоры...
Скосила глаза за окно, в темноту. Кажется, время близилось к восьми, и ночь готовилась навалиться на Город, спрятать его под своей шалью. "Отец, наверное, скоро начнет волноваться. Вот допью чай."
Ходить по вечерним улицам в одиночку ей уже приходилось, и даже очень нравилось. Белые фонари отбрасывали черные длинные тени, пахло сыростью и твирью, и можно было спокойно думать о своем, вслушиваться в мир. Вечером услышать легче, чем днем.
"Один стакан чая - это минут десять. Успею"
Проследила за движением Каспара, склонила голову, с интересом разглядывая странно изогнутый корень, похожий на спящего дракона. Спросила:
-Можно?.. - протянула руку. Ей интересно было, откуда взялась такая вещь, где росла, частью какого дерева была.

Девочка аккуратно приняла корень в ладони, погладила прохладную лакированную кору. В ответ зашелестели красные листья, похожие на раскрытые ладони, отбросили на стену причудливую тень. Корень был похож одновременно на дракона, которого Виктория видела в книге сказок и на змею удава из книжки по природоведению. В любом случае, это было что-то пресмыкающееся. Покачала поделку в ладонях, прислушалась. Кажется, когда-то давно корень был частью большого дерева. Дерево стояло у реки, шелестело листьями. А ещё до того - лежало в земле зернышком... Всегда это было очень занятно - стараться учуять и представить судьбы вещей. Точно прочувствовать солнце, которое пронизывало листву. Увидеть подземные темные шахты, коснувшись серебряной цепочки. Услышать крики попугаев и шелест песка, взяв в руки апельсин...
Вздохнула, отрываясь от маленького чуда. С сожалением вернула его хозяину.
-Может быть, что и тебя. Люди так часто не замечают самое чудесное...
За окном послышался смех, кто-то сказал звонко - "Ещё только восемь часов!" - кто-то невнятно ответил, простучали шаги...
"Восемь? - вот теперь стоило поторопиться. Отец четко сказал - "Не позже половины девятого". Добавил что-то про лихих людей и темноту, но Виктория не дослушала, запомнив только время. И теперь потянулась за чаем, закружила чашку в пальцах. Она прикидывала, как быстрее пройти, как не поддаться искушению и не завернуть в Театр - вечерние представления самые интересные, не детские сказки, а настоящие спектакли - и, конечно, как там без неё справились с ужином. О своих родственничках она частенько излишне беспокоилась, в чем они, взрослые мужчины, конечно, почти не нуждались. Но она впервые приготовила настоящий обед в первый же месяц после смерти матери, и сейчас успела уже привыкнуть, что без неё Влады не способны справиться с домашними делами. Конечно, впечатление это было обманчивым - жил же как-то старший до встречи с Белой Хозяйкой? - но менее навязчивым оно от этого не становилось.
-Мне, пожалуй, пора, - вздохнула она. Чая в чашке оставалось едва на четверть, и допить его можно было за полминуты - Отец станет беспокоиться.

Она допила чай в несколько глотков. Напоследок почесав за ушами, спустила на пол недовольно зевающего Принца. Странно, но всего за час она успела свыкнуться с обстановкой комнаты, почувствовать себя на правильном месте. Бывает такое ощущение, когда проводишь на одном месте некоторое время, при этом внимательно шаря взглядом вокруг. Запоминаешь вещи и лица, и место, не являясь твоим по-настоящему, становится обманчиво привычным и родным. Такое работает, например, когда долго ждешь кого-то на скамейке в парке - сживаешься с окружившим тебя пейзажем и уже не хочешь уходить от него...
Удивленно подняла бровь, услышав это "На память". Ей редко что-то дарили, особенно - просто так, и она вполне закономерно смутилась и растерялась. Приняла в ладони фонарик, с бьющимся внутри сиреневым огоньком, постаралась заглянуть внутрь, но ничего не разобрала. Свечи так горят только на сквозняке, а что ещё может дать такой свет - она не представляла. Подняла завороженный взгляд на Каспара, медленно растянула губы в улыбке. Ей было очень странно и тепло, а ещё - не очень удобно. Отказаться - значило обидеть дарителя... "Но ведь можно отдарить?"
Наверное, это было в ней от отца, который не терпел долгов. Не терпел быть кому-то чем-то обязанным. И если ему оказывали какую-то услугу - ответная следовала довольно скоро. А может быть, это было из книг - она ведь читала и приключения, и фантастику, а там практика не приятия долга была весьма распространена...
Потому Виктория пошарила в карманах - орехи, пара мелких монеток, фантик, под ними - жесткое травяное колечко - вытянула свободной рукой амулетик. Она делала такие за пару часов, просто потому что любила создавать что-то из ничего. Травяное кольцо, из твири скрученное, замотанное цветной нитью. В кольце выплетен узор, напоминающий паутину, закреплена большая черная бусина. В книге, в которой Виктория подсмотрела такое, штука эта называлась "ловцом снов" и должна была быть большой, вешаться над кроватью, и ловить в себя кошмары. Виктория же переработала такой подход, и стала делать маленькие нательные обереги. Получалось красиво.
-Спасибо большое, - улыбка вышла искренней и теплой. раскрытая ладонь с амулетиком была протянута уверенно и твердо - Тогда это - тебе.
"И встретились однажды дети Старших Хозяек, и поговорили, и почуяли в себе силу сходную, чуткую. И обменялись дарами, и осветились улыбками. Хорошее начало для сказки, однако"

Отредактировано Виктория Ольгимская мл. (2011-09-07 17:53:31)

Улыбнулась, видя восхищение Каспара, испытав мгновенный прилив гордости - "Всё же и мы что-то умеем" - было приятно видеть знание о том, что это вообще за штука, и вечер был хорошим, щедрым на добрые мелочи. И всё же она ответила:
-Не стоит, - качнула головой, виновато улыбнувшись. Нет, правда, не стоило. Даже не из-за папеньки и его возможной реакции на наследника Каиных. Даже не из-за любопытства младшего Влада. Просто хотелось пройтись по улицам в одиночку, в тишине привести в порядок мысли и чувства, разобраться в своих ощущениях, найти новые факты. Да и просто послушать Город - его дыхание, его пульс, раствориться в нем. Днем это тяжелее - слишком много людей, чувств и эмоций, дома почти невозможно, даже если раскрыть окно. Нет, всё-таки чистейшим она была интровертом - слово было вычитанное в одной относительно умной книжке - и нуждалась в капле свободного одиночества, чтобы расслабиться и прийти в себя.
"Опять-таки можно будет сделать маленький круг - мимо "Омута" пройти, мимо разрушенной колоннады..."
Опять-таки хотелось вдоволь полюбоваться сиреневым фонариком, осветить им дорогу. Хотелось перебрать в уме всё увиденное и сложить разумное мнение, да и вообще...
Виктория с некоторым удивлением осознала, что придумывает себе оправдание, и тут же встряхнула головой, вытряхивая дурацкие мысли. Она могла поступать сообразно своему желанию, и не обязана была придумывать отговорки. Которые, тем более, никогда не прозвучат.
-Откроешь мне дверь? - спросила буднично и тихо. Пора идти. А следующая встреча рано или поздно да состоится.